Шопен - Полное собрание сочинений - Ноты для фортепиано
Том 6

Ноты к произведениям Шопена

Переложения для фортепиано, ноты

 

 

КОММЕНТАРИИ

I. ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ

 

В настоящий том Полного собрания сочинений Шопена включены двадцать шесть прелюдий и четыре экспромта, написанные в 1830—1840-х годах.
Шопен не был родоначальником жанра прелюдии (от лат. praeludo, praeludium— играю предварительно, делаю вступление). До него в этой области было создано немало значительных произведений (достаточно сослаться хотя бы на прелюдии И. С. Баха). Но он придал фортепьянной прелюдии совершенно иной характер, закрепив превращение ее из небольшой вступительной пьесы импровизационного характера в небольшую самостоятельную пьесу, проникнутую единым настроением.
Точно так же не был Шопен пионером и в жанре экспромта (от лат. exprom(p)tus—всегда готовый, быстрый), то есть в жанре пьесы, возникшей как бы внезапно в результате импровизации. До него, например, в этой сфере были созданы такие шедевры, как экспромты Шуберта. Но и здесь Шопен сумел сказать новое слово, обогатив содержание экспромта непосредственностью чувств, лирической образностью, романтической порывистостью.

При работе над музыкальным текстом прелюдий и экспромтов, неоднократно публиковавшимся с теми или иными изменениями различными издателями и, естественно, имеющим много всевозможных расхождений, редакторы неизменно стремились к тому, чтобы по возможности с наибольшей точностью передать намерения Шопена. С этой целью в основу критико-текстологической работы были положены все доступные автографы (фотокопии и репродукции) и оригинальные публикации, а также сравнительно близкие к этим публикациям издания Стелловского, Гебетнера, Микули и Брейткопфа (критическое издание). Кроме того, там, где представлялась необходимость, были использованы и другие позднейшие издания,— особенно польское издание сочинений Шопена (под редакцией Падеревского, Бронарского и Турчинского), основанное на рукописях и первых изданиях и снабженное ценными комментариями. Редакторы также пользовались некоторыми исследованиями о прелюдиях и экспромтах Шопена, содержащими ряд текстологических и общих сведений.

Все наиболее существенные разночтения — между рукописями и оригинальными изданиями, между различными оригинальными изданиями, а иногда и между позднейшими изданиями — оговорены в специальных примечаниях, в некоторых же случаях приведены в самом нотном тексте на добавочных строках. Редакторы убеждены, что возникающая при редактировании текстов Шопена проблема выбора вариантов не может быть разрешена путем произвольного выбора по личному вкусу. Эта проблема требует для своего разрешения всестороннего критического подхода к авторскому тексту, точного знания всех версий и деталей изложения и, наконец, понимания творчества Шопена во всем его объеме. Следует также учитывать, что Шопен допускал возможность существования нескольких вариантов в изложении того или иного места; изменения, которые он порой вносил в текст при издании своих сочинений в разных странах, а также многочисленные исправления и добавления, которые он делал в процессе занятий с учениками, не оставляют в этом никаких сомнений. Они свидетельствуют о его постоянном стремлении к художественному разнообразию и совершенству, о его живом, истинно творческом подходе к музыкальным произведениям.

 

 

Орфография Шопена, естественно, подверглась необходимой редакционной, корректуре, как в отношении размещения материала на нотном стане, так и в отношении различных деталей написания. Однако и здесь редакторы постоянно стремились к тому, чтобы, по возможности, сохранить особенности письма, характерные для Шопена, избегали энгармонических замен, фактурных изменений и т. п.
Трели и украшения, как правило, даны в оригинальной записи Шопена; их исполнение расшифровывается согласно основным правилам, изложенным в комментариях к первому тому Полного собрания сочинений Шопена. Однако не следует забывать при этом, что Шопен хотя и редко, но все же слегка отходил от строгих классических норм, воспринятых им еще в годы учения, и допускал известное количество свободных отступлений. Поэтому требуется немало художественного вкуса и такта, чтобы исполнить украшение точно так, как оно было задумано Шопеном. Надлежит всегда помнить, что во всех случаях украшения должны наиболее плавно и естественно сливаться с предшествующими и последующими звуками.

При выборе аппликатуры редакторы также стремились исходить из принципов самого Шопена, логично вытекающих из его сравнительно немногочисленных, но чрезвычайно характерных аппликатурных обозначений (аппликатура, принадлежащая Шопену, напечатана в тексте крупным шрифтом).
Педаль, проставленная в тексте, взята из оригинальных изданий, то есть принадлежит самому Шопену. Она, конечно, далеко не полностью охватывает все места, требующие педализации и не отражает адекватно тех тонких нюансов (полупедаль, четвертьпедаль и т. п.), которыми постоянно пользовался сам Шопен на практике; но зато она дает ясное представление о его основных художественных намерениях в этой области. Стремясь к сохранению текста во всех деталях, редакторы нигде не позволяли себе изменять или игнорировать авторскую запись педали, даже если она и нуждалась в редакционных коррективах. Самое главное, чтобы авторская педаль, смело фиксирующая вдохновенные мысли Шопена и представляющая драгоценный материал для изучения, была всегда перед глазами исполнителя.
Таким образом, все авторские указания, включая обозначения педали, аппликатуры, артикуляции и фразировки, сохранены в настоящем издании по возможности в неприкосновенном виде и напечатаны нормальным (крупным) шрифтом. Все же редакционные добавления, сделанные по тем или другим соображениям, набраны особым мелким шрифтом и в ряде случаев заключены — для еще более ясного выделения — в скобки. Исключения допущены лишь для тех редакционных исправлений и дополнений, которые вызваны явными авторскими пропусками, недосмотрами и неточностями письма; эти исправления сделаны обычным шрифтом и не оговорены, как само собой разумеющиеся, в примечаниях.