Всю весну водили хороводы; качались на качелях (релях), а всё самое интересное исполнялось нашими матерями.
На Вознесение они пошли к ржаному полю, искать место, где на Духа можно бы завивать венки. Около поля они нашли молоденький березничек и очистили его от сухих веток и всякого мусора.
Началась Духовская неделя. В доме помыли полы, я сбегала, нарвала свежей травы (аира), разостлала её по полу в хате. Принесли в хату и большие берёзы, рябины, ветки черемухи, калины—всем этим украсили хату и внутри, и снаружи, и двор, и к забору прибили деревца. Вся эта зелень у нас называется «май». По нему мы замечаем, если листочки у мая начнут подсыхать, значит год будет сухой, а если немного привянут, то. жди «дождей. В эту же духовскую субботу украсили зеленью могилки на кладбище. Ребята для нас согнули две березки, и мы теперь будем на них качаться. С воскресенья на троицу у нас начались игрища, И воскресенье, пригнав к обеду коров, пастух принес каждой хозяйке по венку, а еще по венку повесил на каждую корову: «На вот, хозяюшка, тебе. Будешь доить корову, чтобы на ней был венок, чтобы она больше молока давала!» За венок каждая хозяйка опять давала пастуху «вынос» — пирог, яйца, сало. Этот троицкий венок считается у нас лечебным. Часто им лечат детей, особенно от испуга; протягивают через венок туда и обратно ребенка раза три-четыре и читают при этом молитву, кто какую знает. Все считают, что ребенку после этого становится легче. После обеда вся деревня с гармониями пошла в березки завивать венки. По дороге все пели весенние песни. И все, все, сколько пришло людей в лесочек, каждый себе ломал веточки, а женщины всем — и детям, и внукам — всем завивали венки, хоть небольшие. Мужчины, которые посильнее, согнули и свили две березки, макушка с макушкой. Тогда женщины стали через этот большой венок платки друг другу кидать, а под березками круг нарисовали и в кругу кумились — менялись своими платками. Потом женщины навесили на этот венок ленты, платки и пошли с ним впереди всего народа к реке. По дороге к реке женщины громко кричали троицкие песни. У реки около моста поставили этот большой венок. Женщины навесили себе на руку венки всех членов своей семьи Эти венки они бросали в речку: «Этот Сани, этот Дуни, Это — мой. Кидали и говорили:
— Ти утонет? Погляжу!
— Поплыл, не тонет, поплыл!
Если кидаешь, а венок утонул, значит тот человек в этом году умрет. Потом березу разряжают, ставят на берегу, где все окунаются в речку. Долго она стоит там, пока сама не упадет. Вся духовская или русальная неделя, как у нас ее еще называют, совсем особенная в это время ничего нельзя шить, забивать, если вдруг кто запрет нарушил, нужно обязательно распороть, посечь, «сжечь. Раньше, говорят, на этой неделе у нас были русалки вот мы и боимся их. Наша подруга, которая сейчас живет в Брянской области, рассказала нам про обычаи тех мест. На Вознесение там, (за полторы недели до Духа) хоронили кукушку: шили из тряпочек куколку в женской одежде, сажали ее на тарелку и шли на луг, где прятали ее под деревом. Хоронить шли с песней, причем песню громко кричали:
«Ой, лёли, мы в луг идем,
Ой, лёли, мы кукушку несем.»
Схоронив кукушку, шли в чей-нибудь дом, жарили яичницу и кумились, менялись какими-нибудь вещами. Когда возвращались с похорон кукушки, то пели уже карагодные песни и плясали по дороге. Местные жители там верят, что кукушка превращается в русалку. Про русалок они рассказывают, что русалки красивые, молодые, живут в поле, на лугу, если человек случайно после захода солнца остался на улице, русалки могут его защекотать. Они и домой прилетают к людям: пойдет хозяйка доить корову, а русалка уже там: «Подкоровница, подкоровница, дай молока!» И рубашку просит русалка. На троицу женщины и девушки становились в круг, и одна из женщин обсыпала их семенами «от русалок», сыпала семена в центр круга, а они бросали «от русалки» кусочки ленточек и тряпочек, ходили также дорогу перегораживать русалке (обчирчивались) — проводили черту палкой, чтобы русалка не могла за нее выйти. В конце русальной недели женщины раскумливались. Все это время пока длилась весна, в Брянской области пели много семицких, духовских, троицких песен, водили карагоды, танки, плясали. Когда раскумливались женщины, они возвращали друг другу вещи, которыми менялись при кумлении. Часть «мая», когда он засыхал, или через три дня после Духовской субботы бросали в погреб от грызунов, часть оставляли в лечебных целях, а часть сжигали. У нас в деревне, как и везде, с окончанием весны, перестают водить и хороводы.
У нас на Купалу тоже боятся русалок. Рассказывают, что они раньше бегали по житу и когда кого-нибудь видели, выскакивали оттуда. В деревне всегда перед Иваном Купалой в двери хлева вставляют крапиву, чтобы ведьмы не отобрали у коровы молоко. С вечера на Купалу жгут около ржаного поля костры, какое-нибудь старье или резину поднимают высоко на палку и зажигают, играют на гармошке, пляшут, поют «Купаленка, ночь маленька» и идут в жито. Молодежь собирается группами и ходит по дворам, требует угостить кулагой, напитком, типа браги: «Кто кулаги не вынесет, тот из дома не вылезет! Замкнем, запрем на три замка, на три ключа!» Хозяйка выносит кулагу, а потом ставят на улицу и стол, а на него разные угощения. Тут собираются женщины, они поют, веселятся. На Купалу у нас все любят смотреть, как Солнце играет: для этого берут стеклышко, коптят его, и тогда смотрят через него — солнце в этот день играет разными красками и кажется, что оно принимает разные очертания, например, становится в форме лодки. Все у нас верят, что если найдешь цветущий папоротник, то отыщешь и клад. Некоторые люди даже выкапывают его с корнем, ставят в чашку на стол, зажигают свечи и ждут когда появится цветок. Моя тетя рассказывала, что в Псковской области этот праздник проходит веселее, чем у нас. У них нет таких интересных троицких обрядов, как у нас, а на Купалу в Псковской области украшают зеленью место для танцев, девушки гадают на венках, ходят вдоль улицы с песнями, как у нас весной, жгут костры и т. д.
Материал подготовлен Т. АНАНИЧЕВОИ на основе этнографических архивов.