7 мая великая Страна Советов торжественно празднует столетие со дня рождения
гениального русского композитора Петра Ильича Чайковского.
Чайковский родился 25 апреля (7 мая) 1840 года в Воткинске (ныне Удмуртская
АССР), в семье директора Воткинского завода. Впечатлительный ребенок чутко
постигал окружающие его природу и быт: с детства на всю жизнь он проникся
глубокой привязанностью к родине, впитал в себя народные песни. Последующие
влияния западноевропейской музыкальной культуры не изгладили в Чайковском
этих запавших в его душу первых впечатлений.
8 десятилетнем возрасте Чайковский был оторван от семьи: родители отдали его в привилегированное учебное заведение — в Училище правоведения в Петербурге. Он окончил училище в 1859 году. Но чиновничья карьера и пустая светская жизнь не прельщали Чайковского. В 1862 году он поступил в Петербургскую консерваторию, только что основанную благодаря исключительной энергии и организаторскому таланту великого музыканта-общественника Антона Григорьевича Рубинштейна. Окончив блестяще Петербургскую консерваторию в 1865 году, Чайковский с 1866 года жил в Москве и преподавал теорию музыки в Московской консерватории.
В течение десятилетия, не отрываясь от педагогической работы, Чайковский
создал ряд выдающихся произведений во всех жанрах музыки. Самые знаменитые
из произведений этой поры: первые три симфонии, увертюра «Ромео
и Джульетта» (по Шекспиру), Первый струнный квартет с его знаменитой
медленной частью — образцом исключительно чуткого претворения «протяжности»
народной песни в симфоническом стиле, опера «Опричник» (по одноименной
пьесе Лажечникова), музыка к сказке Островского «Снегурочка» и поэма-фантазия
для оркестра «Буря» (по Шекспиру). В своей Первой симфонии Чайковский
тонко запечатлел картины русского пейзажа. Во Второй симфонии особенно
замечательна последняя часть (на мелодию украинской народной песни «Журавель»)
с широко развернутыми плясовыми жанровыми сценами. В «Опричнике» поразительно
постижение исторической действительности и драматизма эпохи; в «Ромео»
и «Буре»— глубокое чувство любви, вздымающей все творческие силы человека.
В 1874 году Чайковский сочиняет Первый концерт для фортепиано с оркестром
— произведение неисчерпаемой мелодической свежести и щедрости, как и опера
«Кузнец Вакула» («Черевички», по повести Гоголя «Ночь перед рождеством»),
написанная в том же году. В 1875 году появляется мелодичнейший романтический
балет «Лебединое озеро» с изумительными лирическими (словно стихи русских
классиков) вальсами. В 1876 году Чайковский создает на основе эпизода
из величавой поэмы Данте («Божественная комедия») потрясающую по выразительности,
страстности и яркости мыслей поэму о человеческой любви — «Франческа да
Римини». Годом позже Чайковский начал работу над поэтичнейшей из своих
опер —«Евгений Онегин» и над Четвертой симфонией, но завершил эти вещи
уже за границей, в Швейцарии, после перерыва, вызванного нервным заболеванием.
Жизнь Чайковского в дальнейшем — это его творчество. Он был человеком
суровых требований к себе и делу, человеком глубоко профессиональной складки
и неистового постоянного труда. Музыка не была для него барским развлечением
на досуге. Как только он отдался композиторскому творчеству, оно стало
для него делом жизни. Композиторская работа очень сложна: надо много времени
и сил, чтобы выносить в себе замысел, закрепить его в виде эскизов, развить
и, наконец, организовать в виде записи для оркестра (партитура). Если
сочинение печатается, композитору необходимо самому принять участие в
кропотливой, требующей напряженного внимания корректурной работе. Все
это труд, и труд утомляющий и длительный,
Но зато какая радость слушать свою музыку и встретить сочувствие слушателей:
Чайковский дожил до такого признания всюду, везде, во всем мире.
Музыка Чайковского дышит жизнью, она волновала и волнует людей сердечностью,
сочувствием людскому горю. Исключительное богатство ее мелодий, чутких,
напевных, делает ее уловимой для непосредственных слушателей, вводя их
тем самым в круг глубоких, раскрытых в оркестровом развитии идей-образов.
Чайковского всегда легко узнать. Сильный мастер-профессионал, он никогда
не увлекается техникой и игрой в нарядные звучания. И в незатейливой пьесе
для фортепиано, и в задушевном романсе,
и в насыщенной мыслью медленной части струнного квартета, и в развитии
поэмы или симфонии — всюду Чайковский верен себе: он беседует с людьми
приветливо и общительно, высказывает отзывчиво печаль и радость, никогда
не замыкаясь в высокомерном самолюбовании.
Чайковский жил среди атмосферы жестокого произвола и угнетения, в эпоху,
когда были скованы народные творческие силы, а человеческая личность ограничена
в своих проявлениях. Эпоха эта оставила глубокий след на его музыке, главным
образом на вдумчивой скорбности его мелодий. Но развитие его музыки всегда
насыщено страстным напряжением жизненных сил — борьбой за полноту раскрытия
творческих возможностей и чувств человека. И это не только в симфониях,
но и в операх, даже наиболее лирических. В них звучат не бессилие и упадничество,
а ужас перед всяким насилием над естественным ростом личности. Татьяна
вянет, потому что вся нежность ее весеннего чувства была развеяна, гибнут
Лиза («Пиковая дама») и Мария («Мазепа»): кому-кому как не русским девушкам
и женщинам общественность диктовала или прозябание или гибель. Понятны
сочувствие Чайковского и.скорбь о них, понятны и страстно-бурные страницы
его музыки, крик его души: «Так жить нельзя!». Ведь это, как у Льва Толстого:
«Не могу молчать!».
Но зато как величаво-прекрасно человеческое чувство в музыке Чайковского,
когда оно расцветает во всем своем неисчерпаемом душевном богатстве и
восторге перед жизнью. Это знаменитые «нарастания» волн музыки у Чайковского:
от простой, порой даже наивной, напевной мысли-находки, словно нечаянно
блеснувшей, к мощному, страстному наплыву звуков.
Главная сила и обаяние Чайковского в его исключительно тонком, проникновенном
постижении самого человечнейшего свойства музыки как искусства-интонации.
Что такое интонация? Да вот что: когда ребенок среди многих женских голосов
различает родной голос матери, когда голос любимой девушки понятнее голосов
остальных, когда среди безразлично выговариваемых слов вдруг два-три зазвучат
как-то особенно содержательно, эмоционально — вот это и есть интонация.
Филологи исследуют языки человечества под своим углом зрения, литературоведы—
со своей точки зрения. Лишь музыканты инстинктивно понимают силу интонации,
но большей частью, запутавшись в дебрях музыкальных школьных правил и
формальных схем, сами не знают, что делать с этим драгоценным качеством
(а в нем истоки музыки). Только такие чуткие музыканты, как Бах, Гендель,
Моцарт, Бетховен, Шопен, Верди, Вагнер, Глинка, Чайковский, Мусоргский,
понимали, как взращивать и осваивать это качество. Угадал эту силу (и
отсюда его реформистские влечения к музыке) философ Руссо, понимал Стендаль,
смутно ощущал Лев Толстой, удивлялся Тургенев («Певцы»). Но музыка Чайковского
— исключительно интонационно-чуткая. Отсюда она — всем родная. Здесь корни
ее общечеловечности.
Другое, богатое воздействием свойство музыки Чайковского— это живое чувство
ритма как организованного дыхания, полное преодоление и механистически-рассудочного
и наивно-физиологического ощущения ритма.
Реалистические основы в музыке Чайковского в сильнейшей мере коренятся
в чутком постижении интонации и ритма как конкретных качеств, а не отвлеченных
понятий. И все же они были бы отвлеченными, если бы Чайковский не черпал
интонаций и ритма в окружавшей его русской и западноевропейской действительности.
Бросается в глаза теснейшая связь его музыки с громадным по своему эмоциональному
воздействию завоеванием русской демократической, так называемой разночинной
культуры — городским бытовым романсом начала и середины прошлого века.
Как никто, Чайковский постиг силу и обаяние этой задушевной лирики русского
города, сочетавшей и крестьянскую песню и западноевропейские романсовые
и куплетные жанры в органичнейший сплав. Обобщая жизненно-цепкие интонации
бытового романса и песни, Чайковский в своих операх и симфониях возвел
их на никем еще не превзойденную художественную высоту, а с ними сохранил
всюду в своей музыке жизненную теплоту и непосредственность.
Немногое остается рассказать о самой жизни Петра Ильича после создания
Четвертой симфонии и «Евгения Онегина», оперы, в которой, в сущности,
заложены основы дальнейшего развития реалистической культуры в драматургии
русского театра, предварен лиризм чеховских драм и психологизм Станиславского.
В трагически скорбных порывах Четвертой симфонии раскрыто глубоко искреннее
желание вырваться из плена одиночества и ограниченности личного. Это первая
симфония, в которой Чайковский решительно проводит свое понимание симфонии
как жизненной драмы и применяет метод драматургического становления музыки.
Внешне жизнь его в последующие годы состоит в непрестанных разъездах из города в усадьбу, из усадьбы в город, из страны в страну, всегда в путешествиях, но и всегда в работе. Три оркестровые сюиты — это в своем роде дневники и наблюдения, как и замечательное по мысли Итальянское каприччио, оперы «Орлеанская дева», «Мазепа», «Чародейка», байроническая симфония «Манфред» и Пятая симфония — симфония исканий: мысль на распутье — вот основные вехи его напряженного идейно-творческого труда.
С 1887 года наступает пора артистических странствований Чайковского по
Европе как дирижера — пропагандиста собственных произведений. В 1891 году
Чайковский в Америке, в 1893 — в Англии: его торжественно возводят в степень
доктора музыки. Тоскуя по оседлой жизни и родной природе, Чайковский любил
живать под Москвой и незадолго до смерти обосновался в Клину, где теперь
в обитаемом им некогда доме — богатейший музей П. И. Чайковского.
Последние произведения Чайковского свидетельствуют о непрекращавшемся
росте и углублении его мастерства. Роскошный, сочный балет «Спящая
красавица» имеет в развитии русского балета то же значение, что «Руслан
и Людмила» Глинки в опере. Трагически сильная опера «Пиковая дама»— вершина
русской оперной драматургии. Балет-сказка «Щелкунчик»— произведение неистощимой
изобретательности и исключительно смелое по тонкости раскрытия человека
в ребенке. Наконец, опера «Иоланта»— своего рода новелла о расцветающем
цветке — о всепобеждающей любви девушки. Лебединой песнью Чайковского
оказалась его знаменитая Шестая симфония. Вскоре после ее первого исполнения
под личным управлением композитора (16/28 октября 1893 г.) смерть оборвала
его жизненный путь. 25 октября (6 ноября) 1893 года Чайковского не стало.
Чайковский — любимейший массами композитор. Его мечта осуществилась, он
действительно стал во всем своем творческом размахе народнейшим композитором.
Его произведения поют, играют, слушают, изучают, любят самые чуткие, внимательные
и признательные слушатели: весь советский народ. Образы его лучших опер
знакомы и близки всем благодаря их художественной правде и реалистичности
их интонаций.
Нет области в русской музыке, где бы Чайковский не создал памятного, широко
известного произведения, и всюду он, оставаясь самим собой, понятен всем,
оттого что он правдиво и просто говорит о человеческом сердце, о радости
полноты выраженного чувства и о скорби от сознания, что насилие ставит
предел полноте проявления творческих сил; оттого, что вся музыкальная
речь его основывается не на надуманных сочетаниях звуков, а на интонациях,
воспринятых им в жизни, в окружающей действительности, от тех людей, которые
среди угнетения верили в несомненное осуществление человеческого счастья
на земле.
Во всей художественной культуре СССР влияние Чайковского ощущается повсеместно.
Естественно, что и Советское правительство, и партия, и весь наш народ
единодушно чествуют память гениального русского музыканта, чье творчество
содействует росту и созиданию музыки великой страны Октября — страны освобожденного
человеческого труда.
1940 г.