Огромный расцвет таланта Хачатуряна, последовавший за созданием Первой симфонии, не мог не вызвать к жизни масштабные музыкальные полотна. Хачатурян мыслит крупными планами, создает мощные нарастания и кульминации, воплощает значительные идеи. «Меня, как композитора,— пишет он,—.всегда увлекают героические образы, большие социальные конфликты». Это и стало основным содержанием его творчества.
О сочинениях Арама Хачатуряна написано бесконечно много — от восторженных рецензий до объемистых научных исследований. Поэтому здесь мы остановимся лишь на основных вехах его многогранного творчества.
Три симфонии Хачатуряна насыщены дыханием современности. Если Первая покоряет красочностью пейзажных и жанровых картин, яркой конкретностью образов, а главное, солнечностью мировосприятия, то Вторая, может быть, — самое драматичное, что создано Хачатуряном. Это настоящая героико-трагическая эпопея о борьбе людей и величии подвига. Замысел симфонии возник у Хачатуряна в первый год Великой Отечественной войны. Композитор долго вынашивал его и в 1943 году с поразительной быстротой реализовал: вторая, третья и четвертая части были написаны за 17 дней! Симфония повествует о бедствиях, которые приносит война, о героизме простого человека, о торжестве добра и справедливости. Здесь Хачатурян выступает как зрелый художник, накопивший немалый опыт за прошедшие годы творческой деятельности. Стиль композитора обогащается чертами философской углубленности, обостренным чувством современности, драматургической стройностью. С согласия автора исследователь его творчества Г. Хубов назвал сочинение «Симфонией с колоколом», и это название закрепилось за произведением, потому что мотив «колокола» несет важнейшую смысловую нагрузку. Недаром тот же Г. Хубов предваряет рассказ о Второй симфонии двумя эпиграфами, в которых возникает образ колокола. Один из них — стихи Алексея Толстого:
В колокол, мирно дремавший, с налета тяжелая бомба Грянула; с треском кругом от нее разлетелись осколки; Он же вздрогнул, и к народу могучие медные звуки Вдаль потекли, негодуя, гудя и на бой созывая.
Именно этот образ с огромной силой возникает в сознании слушателя Второй симфонии. «Создавая ее,— замечал Хачатурян,— я стремился воплотить в обобщенных музыкальных образах те думы и чувства, которыми живет сегодня наш народ. Если мне это удалось хотя бы в какой-то мере,— я буду считать свою задачу выполненной». Симфония эта стала одним из величественных и нестареющих памятников героической эпохе Великой Отечественной войны. И лучшим ответом на слова композитора служит всеобщее признание, завоеванное произведением.
Спустя несколько лет, к тридцатой годовщине Великого Октября, Хачатурян создал свою Третью симфонию— «Симфонию-поэму». Это музыкальный рассказ о победе и торжестве советского народа, произведение, полное праздничного ликования, жизнеутверждающей мощи.
Кто не знает знаменитой триады инструментальных концертов Хачатуряна?! Они вошли в репертуар десятков крупнейших артистов современности. Фортепианный концерт. Симфония для рояля с оркестром, в которой мелодическое богатство Востока соединилось с виртуозным блеском, пленительной свежестью гармоний и непосредственностью выражения. Музыка концерта обладает -особым импульсивным зарядом, который всегда вызывает ответную реакцию аудитории. Произведение написано в классической трехчастной форме. Вслед за динамичной и броской первой частью следует мягкое, лиричное Анданте, одна из лучших страниц хачатуряновского творчества. И в заключение — искристый, полный виртуозного блеска финал. В эту традиционную форму композитор вложил новаторское и оригинальное содержание. Как и во многих других своих сочинениях, Хачатурян твердо стоит здесь на почве народного армянского мелоса. Сам характер изложения, выдержанный в стиле свободной импровизации, вызывает оправданные ассоциации с искусством народных певцов — ашугов.
Характерен и подход композитора к использованию мелодических богатств закавказского фольклора. Творчески перерабатывая первоисточник, композитор создает на этой основе высокие художественные ценности. Говоря о музыке второй части, Хачатурян подчеркивал в своей статье «Как я понимаю народность в музыке»: «Эта лирическая песенная тема создана мной путем решительной модификации одной популярной мелодии. Это была довольно легковесная по характеру городская восточная песенка, слышанная мною когда-то в Тбилиси и хорошо известная любому жителю Закавказья. Путем коренного переосмысления этой мелодии, ее расширения и существенного развития я пришел к этой теме. Любопытно, что даже грузинские и армянские музыканты, с которыми мне приходилось беседовать, не узла нал и в этой теме ее народной первоосновы, хоти простейший анализ указывает на интонационную общность этих двух мелодий». Такой творческий метод принес Хачатуряну блестящие завоевания.
Столь же прекрасна судьба Скрипичного концерта -одной из вершин хачатуряновского творчества. Он по священ Давиду Ойстраху, который был вдохновителем композитора и первым исполнителем талантливого про* изведения. «Сочиняя этот концерт, — говорит Хачатурян,— я имел в качестве недосягаемого образца такие шедевры, как концерты Мендельсона, Брамса, Чайковского и Глазунова. Я стремился к созданию доступного для широкого слушателя виртуозного произведения». И действительно, сверкающий поток его захватывает неудержимой стремительностью, воздушной легкостью, кипит и искрится, как горная река. Но вместе с тем что не бенгальский огонь холодной виртуозности. Все согрето искренним чувством, проникнуто национальным колоритом, трепетной выразительностью. Музыка этот сочинения никогда не теряет силы воздействия на аудиторию. Повсюду исполнение Концерта вызывает восторженные отклики. Так, одна из зарубежных газет писала: «Вот нечто новое и свежее! Если свет, чистый свет со всем его блеском может быть переплавлен в звук, то именно это сделано Хачатуряном в его шедевре».
Виолончельный концерт. Поэтичная, проникновенная лирика, словно озаренная лунным светом, почти вокальная в свой певучести! Хачатурян, как немногие другие композиторы современности, сумел почувствовать «кантиленность» виолончели, ее органичную способность передавать красоту мелодии, задушевную прелесть ее звучания, сочность тембра. Все это, сочетаясь с типичными хачатуряновскими ритмами, гармоническими находками и прозрачной легкостью оркестровки, сделало произведение достойным завершением большого концертного триптиха.
Жанр инструментального концерта — один из тех, которые дают возможность в полной мере раскрыться лучшим чертам таланта Хачатуряна — сочности его музыкальной палитры, богатству фантазии, необыкновенному чувству формы. И не удивительно, что композитор вновь обратился' к этому жанру спустя много лет, уже в 60-е годы, создав, по собственному определению, «малую триаду» концертов-рапсодий. Все они уже пришли к слушателю, полюбились ему в исполнении замечательных мастеров — скрипача Леонида Когана и виолончелиста Мстислава Ростроповича, молодого пианиста Николая Петрова, а затем и многих других интерпретаторов.
Балеты Хачатуряна составили целую эпоху в хореографии XX века. Танцевальная стихия, которая пронизывает все творчество композитора, вырывается здесь на широкий простор. «Гаянэ»—-хореографическая поэма о величии народа, о его труде и любви, о его счастье. «В своем балете «Гаянэ», — говорил композитор, — я стремился средствами танца и пластики сценически воплотить мужественные образы советских людей и их самоотверженную борьбу за любимую Родину». Вновь, как и во многих других сочинениях, обратившись к интонациям народных кавказских песен и плясок, Хачатурян создал произведение подлинно симфоничное по своему музыкальному динамизму, рисующее цельные характеры героев, людей, воспитанных Советской властью, раскрывающее их глубокие патриотические чувства, душевную чистоту, непримиримость к врагам. Почти за три десятилетия балет выдержал множество постановок; три симфонические сюиты, сделанные самим композитором, и отдельные фрагменты постоянно звучат на концертных эстрадах всего мира. А стоит ли напоминать о той беспрецедентной популярности, которую завоевал «Танец с саблями»! И сегодня, думая о значении этого балета для советской музыки, хочется напомнить слова, сказанные Дмитрием Кабалевским вскоре после премьеры: «В этом произведении сказались наиболее характерные черты выдающегося дарования Хачатуряна и, прежде всего, то главное, что обеспечивает за ним в нашей музыке место крупного художника-новатора. Это главное заключается в органическом сплаве армянской (в основном) народной интонационности его музыки с принципами музыкального мышления, выработанными опытом европейского, в особенности русского, симфонизма. Вследствие этого музыка Хачатуряна, при ярко выраженном национальном характере, является в то же время одной из интереснейших вех в линии развития русской музыкальной классики».
Одной из вершин творчества Хачатуряна стал другой балет — «Спартак», за музыку которого композитор был удостоен Ленинской премии. Интересно, что замысел его родился у автора еще в ИМ0 году. Уже тогда он мечтал создать «монументальный героический спектакль, который покажет советскому зрителю лучшего человека всей древней истории, каким, по выражению Маркса, является Спартак». Л много лет спустя, развивая свою мысль, Хачатурян писал: «Сейчас, когда многие угнетенные народы мира развертывают борьбу за свое освобождение и национальную независимость, бессмертный образ Спартака приобретает для меня особое обаяние. И сочиняя музыку своего балета, стремясь мысленно постигнуть атмосферу древнего Рима, воссоздать живые картины далекого исторического прошлого, я всегда ощущал духовную близость Спартака нашей эпохе, нашей борьбе против всяческой тирании, борьбе угнетенных народов против империалистов-агрессоров».
Такое восприятие событий многовековой давности позволило Хачатуряну нарисовать волнующие нас живые образы героев далекого прошлого. История иод пером композитора зазвучала в такт сердцам современников. Передовому художнику наших дней удалось рельефно воплотить в музыке балета основную гуманистическую идею произведения. По своему идейному содержанию и музыкальному размаху это настоящая хореографическая симфония. Каждая новая постановка «Спартака» открывает неизведанные богатства этой изумительной партитуры.
Арам Хачатурян принадлежит к числу больших художников, у которых не бывает «проходных» сочинений. Каждая, пусть даже самая мелкая его инструментальная пьеса или вокальная миниатюра, становится заметным явлением и, прозвучав однажды, уже не сходит с репертуара. Так было и с фортепианной Токкатой, и с песней «Сад мой любимый», и с «Приветственной увертюрой» для симфонического оркестра, Балладой для баса с оркестром, со многими песнями и романсами. А какими крупными событиями нашей музыкальной жизни стали премьеры «Оды памяти Ленина», «Торжественной поэмы», «Оды радости», «Трех концертных арий», Сонаты для фортепиано!
Неотъемлемой частью творческой деятельности Хачатуряна является постоянная работа над музыкой к драматическим спектаклям. Он умеет создать колоритную музыкальную ткань, тесно связанную с драматургическим материалом, отличающуюся яркой театральностью.
Композитору присуще глубокое проникновение в характер сценического образа, он находит удивительно верные краски для воплощения тех или иных сценических эпизодов, переживаний героев. Полнокровная жизнь хачатуряновской музыки к драматическим спектаклям и кинофильмам продолжается и тогда, когда зрители забывают о ее сценическом или кинематографическом первоисточнике. Вспомните хотя бы сюиты из «Маскарада» с лирическим вальсом и романсом Нины, из «Валенсианской вдовы», фрагменты из музыки к «Отелло» и «Макбету», к «Кремлевским курантам» Погодина. Все это теперь — весомые, самостоятельные произведения.
Победно шествует по миру музыка Хачатуряна. Пламенные, полные жизни и огня мелодии напева в Европе и Азии, в знойной Африке и снежной Канаде, их насвистывают спокойные англичане и пылкие мексиканцы, японские рыбаки и бразильские шоферы. Его произведения исполняют лучшие артисты всех стран — дирижеры и пианисты, скрипачи и танцоры, певцы и виолончелисты. И особенно горячими бывают овации слушателей тогда, когда за дирижерским пультом стоит сам автор.
Хачатуряну принадлежат слова: «Я понимаю композитора как сына своего народа, человека своей эпохи, как творческую личность, которой есть что сказать и которая знает как сказать». И музыка Арама Ильича Хачатуряна говорит: «Да здравствует солнце, да скроется тьма!»