Тропинка начинается с порога.
С тропинки начинается дорога.
Егор Исаев
Андрей Эшпай родился 15 мая 1925 года в городе Козьмодемьянске Марийской
АССР, Его отец—Яков Андреевич был одним из первых марийских профессиональных
композиторов. Человек богатой творческой фантазии, чуткий и внимательный,
он передал сыну интерес к музыке и жажду поиска.
Если задуматься над тем, где истоки творческой судьбы Андрея, то одним
из ответов обязательно будет: в удивительной жизни и многогранной деятельности
его отца.
Яков Андреевич—создатель первых марийских инструментальных пьес, автор
большого числа сольных и хоровых вокальных произведений, фольклорист и
музыковед. Свои исследования он посвятил народным инструментам и песням,
был удостоен ученой степени кандидата искусствоведения. В 1941 году Я.
Эшпаю присвоено звание заслуженного деятеля искусств Марийской АССР- В
па* мять о выдающемся музыканте одна из улиц столицы республики, города
Йошкар-олы, была названа его именем.
Андрею было три года, когда родители переехали в Москву. Отец учился в
аспирантуре Московской консерватории, мать—в педагогическом институте.
Шли годы. Каждое лето Андрей проводил у своих родственников Тогаевых на
Волге, в Мариинском Посаде. Здесь, где, как скажет взрослый Андрей Эшпай,
«даже воздух пропитан музыкой», он сам неожиданно почувствовал тягу к
творчеству.
Не одними играми были заполнены летние дни. Рядом, только умей смотреть
и слушать, происходило столько удивительного! Хозяева дома—тонкие ценители
прекрасного. Анатолий Николаевич Тогаев—композитор, автор песен, создатель
многих хоровых коллективов, учитель пения—играл на гуслях, скрипке, изучал
методы работы с хором Митрофана Пятницкого, который подарил ему свой сборник
песен с надписью: «Родной душе—родные звуки».
Дом Тогаевых славился своими литературно-музыкальными вечерами. К ним
«на огонек» стекались все, кому дорого искусство, от народного певца до
маститого композитора. Часто бывал здесь Яков Эшпай. В 1935 году сюда
приехали и не хотели расставаться с гостеприимными хозяевами Мариан Коваль,
Виктор Белый и венгр Ференц Сабо.
Притягательная сила просторов Волги, добрые и открытые сердца окружающих
людей, прелесть народных мелодий оказали влияние на чуткую душу подростка.
Не потому ли Андрей Эшпай так часто любит возвращаться в страну своего
детства?
Большую щедрость сердца будущий композитор ощутил и в своем первом педагоге
в музыкальной школе имени Гнесиных. Валерия Владимировна Листова сумела
пробудить в своем питомце фантазию, помогла найти свой живой отклик на
музыку Моцарта и Грига, Рахманинова и Скрябина, на природу Севера и картины
Саврасова, Левитана, на подвиги Дон-Кихота из Ламанчи и поэзию Лермонтова.
Она познакомила Андрея с музыкальным театром, с искусством Шаляпина, Собинова,
Неждановой. Познания В. В. Листовой во многих сферах искусства были неистощимы;
по словам Эшпая, «ее облик педагога-мыслителя, наделенного чувством «Высшей
Справедливости» во многом определил становление его как художника-
Большое внимание Валерия Владимировна уделяла развитию технических навыков.
«У меня были ученики, которые любили играть гаммы, не отрывая рук от клавиатуры:
так и ползли по полутонам, играя гаммы одну за другой: до мажор, до-диез
мажор, ре мажор и т. д. Только один ученик не учил гамм и играл их без
всякой подготовки. Он говорил мне: «Зачем я буду учить гаммы, когда я
чувствую их под пальцами с каждой клавиши в терцию, сексту, дециму». Он
обладал удивительным слухом. Это был Андрей Эшпай»
Вспоминая Листову, Эшпай говорил: «Валерия Владимировна—воплощение ума,
благородства, тонкого юмора, она аристократична и проста. Мы—все ее ученики—
были влюблены в нее».
В 1941 году школу-семилетку имени Гнесиных по классу Листовой закончили
Станислав Нейгауз и Андрей Эшпай. Два этих имени многое говорят любителям
и ценителям музыки сегодняшних дней.
Вскоре после начала войны Андрей с родителями уехал к Тогаевым. Будущий
композитор рвался на фронт, но его время еще не пришло. Он учился в школе,
участвовал в художественной самодеятельности, аккомпанировал также эвакуированному
Алику Масленникову (ныне известному солисту ГАБТа). Вместе со всеми, кто
мог держать лопату, Андрей рыл противотанковые рвы, выезжал в колхозы
на уборку урожая.
Закончив в Мариинском Посаде десятый класс, будущий композитор учился
в Оренбургском пулеметном училище, после чего комсорг батальона Андрей
Эшпай был направлен на фронт.
С 1944 года он находился в действующей армии 1-го Белорусского фронта.
От Магнушевского плацдарма (на Висле) в составе Третьей ударной армии,
лейтенант взвода разведки Андрей Эшпай прошел путь до Берлина.
Боевой путь Андрея Эшпая отмечен
правительственными наградами: орденом Красной Звезды, польской медалью
«За Варшаву 1939-1945 гг.», медалями «За освобождение Варшавы», «За взятие
Берлина», «За победу над Германией».
Вернувшись домой, Андрей Эшпай поступает в музыкальное училище при Московской
консерватории. Его приняли сразу на два факультета: фортепианный (класс
Т. Ю. Чернова) и композиторский (класс Е. О. Месснера). Оба педагога увидели
перед собой юношу с блестящими задатками, умного, увлеченного и очень
самостоятельного.
Учиться было трудно и интересно. Перерыв в музыкальных занятиях давал
о себе знать. Чернов требовал беглой читки с листа, крепкой пианистической
хватки. На уроках Месснера студенты много играли и анализировали, каждый
должен был уметь разобраться в музыкальных явлениях различных эпох.
Сильное воздействие на формирование композиторского почерка Л. Эшпая оказало
изучение стилистики народных песен. Эта область была ему особенно близка.
В его памяти жили летние волжские вечера с дивными марийскими, русскими
и чувашскими напевами. Он приступает к обработке песен, придавая им форму
вокальных и инструментальных миниатюр. Я. А. Эшпай помогал сыну отбирать
в своеобразнейших народных образцах самое интересное из записанного им
в фольклорных экспедициях. К этому же начальному периоду творчества А.
Эшпая относится обработка трех чувашских народных мелодий из собрания
А. Н. Тогаева.
В композиторском классе училища Андрей с интересом изучает творчество
французских композиторов-импрессионистов Дебюсси и Равеля. Его привлекают
изумительная тонкость в передаче чувств, изящество формы, новизна оркестровки.
Он старается понять природу этой музыки. Находит у Гогена: «Цвет, вибрирующий
так же, как и музыка, способен выразить самое общее и, стало быть, самое
неуловимое в природе — ее внутреннюю силу»1. Импрессионисты были близки
Эшпаю «культом радости, остановившимся мгновением, сиюминутностью, а не
размагниченностью».
В цикле прелюдий и Сонатине для фортепиано, написанных в те годы, ощущается
стремление к изысканности, прозрачности изложения. Это не было слепым
копированием или подражанием. Продолжается поиск собственной манеры письма,
собственного языка. Перед взором художника открывались богатства русской
и мировой культуры.
Окончив в 1948 году училище, он поступает в консерваторию, где снова учится
на двух факультетах: фортепьянном — в классе В. В. Софроницкого и композиторском—
в классе Н. П. Ракова.
Андрей с увлечением занимался у Николая Петровича. Его роднила с Н. П.
Раковым тематика творчества. В классе Н. П. Ракова А. Эшпай написал Сюиту
для флейты и кларнета без сопровождения, «Легкие пьесы на темы народов
Поволжья»; здесь углубилась работа над народной песней: учитель и ученик
были единодушны в ее понимании.
Занятия композицией в последующие полтора года Андрей Эшпай продолжал
у Н. Я. Мясковского, который воспитал целую плеяду замечательных советских
композиторов. Дмитрий Борисович Кабалевский говорил о Мясковском: «В нем
до последних дней жил неистребимый интерес ко всему новому, что ежедневно
рождалось в нашей музыке. И познания Мясковского, его эрудиция были поистине
феноменальны. Никто не мог соперничать с ним в знании советской музыки,
причем знании не формально-книжном, а живом, основанном на вслушивании
и вчувствовании в нее» К произведения этого времени свидетельствуют о
быстром росте мастерства молодого композитора. Тогда им были написаны
пьесы для скрипки, Сюита для кларнета и фортепиано, «Симфонические танцы»,
фортепианный этюд.
Основательное знакомство Андрея Эшпая с русской пианистической школой
происходило под руководством выдающегося советского пианиста Владимира
Владимировича Софроницкого. Мастерство этого художника сыграло заметную
роль в развитии исполнительских способностей Эшпая. Общение с замечательным
музыкантом, любившим рояль «так сильно и нежно, как нельзя полюбить ни
одно существо на свете»2, повседневный труд под неослабным его вниманием
позволили Андрею добиться блестящих пианистических успехов.
После смерти Н. Я. Мясковского Эшпай переходит в класс композиции Е. К.
Голубева. Здесь он пишет «Колыбельную» и «Танец» для двух роялей. Почти
одновременно оказались написанными «Мелодия» и «Танец» для скрипки и фортепиано
(здесь интересны динамика и ритмы эстрадных и джазовых пьес, которым тоже
отдал дань А. Эшпай). Закончена первая часть Концерта для фортепиано с
оркестром. Такая многожанровость отличает не только период становления
молодого композитора, но и характерна для всего творчества А. Эшпая.
Свои плоды приносили и занятия полифонией под руководством Е. К. Голубева.
У Евгения Кирилловича «не было и следа формального подхода к делу—рамки
«сухой полифонии» были широко раздвинуты» Здесь Эшпай создает Пассакалью.
Это единственное его сочинение для органа намного превысило уровень ученической
работы, и автор решает посвятить его памяти Николая Яковлевича Мясковского.
Позже Пассакалья прозвучала в Большом зале консерватории в концерте Гарри
Гродберга2.
В 1952 году, за год до окончания консерватории, А. Эшпай был принят в
Союз композиторов. Оказанное доверие ко многому обязывало. Государственный
экзамен стал еще одним свидетельством расцвета таланта Эшпая. В дипломную
программу композитора вошла партитура первой части его собственного концерта
для фортепиано, а как исполнитель (А. Эшпай заканчивал два факультета
одновременно) он выступил тонким интерпретатором фортепианного концерта
А. Хачатуряна. Комиссия признала пианистические и композиторские "достижения
Эшпая отличными. Так открывалась прямая дорога в школу высшего мастерства
— аспирантуру.
Араму Ильичу Хачатуряну по душе пришелся новый ученик, чей характер, интересы
и взгляды, живое воображение и умение мыслить яркими музыкальными образами
обещали большую творческую отдачу. Хачатурян бережно пестует природное
дарование молодого композитора, помогает ему искать, экспериментировать
и наиболее полно раскрыться его индивидуальности.
Под руководством Арама Ильича Андрей Эшпай завершает Первый фортепианный
концерт, которым значительно раздвинул границы уже сложившейся в его творчестве
народно-жанровой песенной тематики. На премьере Концерт был горячо принят
слушателями в блестящем исполнении Татьяны Николаевой, а позднее и в авторском
исполнении. Его включили в программы своих выступлений многие советские
пианисты.
За фортепианным последовал Первый скрипичный концерт. Его музыка отличается
тонким вкусом, изяществом. Талант властно заявлял о себе, талант истинный,
редкий.
В 1956 году Эшпай закончил аспирантуру. Широта его творческих устремлений
по-прежнему проявляется в жанровом многообразии: симфоническая, камерная,
джазовая, легкая эстрадная и киномузыка, наконец, лирическая песня.
Андрей Эшпай очень требовательно подходит к созданию песен, внимательно
относится к поэтическому слову, ему не безразлично и кто будет первым
исполнителем нового сочинения. Участвуя как-то в заседании заочного «круглого
стола» на страницах «Советской культуры» 1 он привел высказывание Анатоля
Франса: «Искусству угрожают два чудовища: мастер, который не является
художником, и художник, который не является мастером». По убеждению Эшпая,
собственное творческое лицо и высокая профессиональная культура должны
отличать как авторов текста и музыки, так и певцов — в какой бы манере
они ни пели, с микрофоном или без него.
Именно песня, как активное средство художественного воздействия на зрителя,
положила начало тесному содружеству А. Эшпая с искусством кино, открыла
перед ним широчайшие возможности контактов со зрителями, способствовала
глубокому психологическому проникновению в мир чувств и мыслей советского
человека.
Многие песни Эшпая шагнули с экрана в самостоятельную жизнь: «Отчего,
почему — и не знаю сам», «Я сказал тебе не все слова», «Ребята настоящие»,
«А снег идет, а снег идет», «Мы шагаем, шагаем, эх шагаем» и другие.
В 1959 году Эшпай закончил Первую симфонию, эпиграфом к которой взял слова
Владимира Маяковского: «Надо вырвать радость у грядущих дней». Первое
исполнение симфонии состоялось в Москве. Государственным симфоническим
оркестром Союза ССР дирижировал К. Иванов.
С небывалым подъемом, стремительно пишет Андрей Эшпай свою Вторую симфонию.
«Я назвал симфонию «Хвала свету», — говорит композитор, — и буду счастлив,
если слушатель, каждый по-своему, уловит в ней главное, что волнует всех
людей—веру в победу добра, и света над злом и тьмой». Симфония впервые
прозвучала в канун празднования сорок пятой годовщины Великого Октября.
Новой страницей в творческой биографии Эшпая явилась встреча с драматическим
театром. Во всех сюжетных линиях спектаклей «Опасный возраст», «Обыкновенное
чудо», «Малыш и Карлсон, который живет на крыше» и других музыка Эшпая
способствует раскрытию и углублению главной темы постановок.
В феврале 1963 года умер Яков Андреевич Эшпай. Сын тяжело переживал утрату.
Отец был для него верным другом, соратником, критиком. Такая потеря не
восполнима. Всю скорбь души выразил А. Эшпай в своей новой, Третьей симфонии,
посвященной памяти отца.
Премьера симфонии состоялась 20 ноября 1964 года в столице Бельгии Брюсселе
во время гастролей в этой стране известного советского дирижера Константина
Иванова. Под его управлением симфонию исполнил оркестр Бельгийского радио.
В нашей стране симфония впервые прозвучала в Большом зале Московской консерватории
25 декабря на фестивале «Русская зима».
Волнующей была встреча А. Эшпая в начале 60-х годов с Золтаном Кодаем.
Еще ранее Золтан Кодай был дружен с Яковом Андреевичем Эшпаем. Темы их
бесед были обширными и весьма интересными. Их сближала большая любовь
к народной музыке, имеющей общие корни угрофинского происхождения.
Как выяснилось, Кодай внимательно следил и за сочинениями Андрея Эшпая.
Молодой композитор познакомил его с грамзаписью своей Второй симфонии.
3. Кодай высоко оценил ее. О многом заставили задуматься, вспоминает А.
Эшпай, конкретные советы венгерского композитора в области фольклора.
Эшпая особенно поражала близость музыкального языка Кодая к марийской
народной музыке, доходящая порой до полного мелодического совпадения.
Так, главную тему его Первой симфонии А. Эшпай воспринимает как вариации
на тему марийской народной песни «Воды текут»
Закономерным в этот период было обращение Эшпая к педагогике. Несколько
лет он ведет класс сочинения в Московской консерватории имени Чайковского.
В педагогической деятельности Эшпай многое воспринял от своих учителей.
Его принципы четки и определенны: у каждого педагога должен быть свой
ученик и у каждого ученика — свой учитель, то есть они должны быть художниками-единомышленниками.
Студент должен доверять педагогу в его способности видения и понимания
музыки. Если этого нет, тогда им вместе делать нечего. Ученику не нужно
давать готовый рецепт, показывать в деталях, что и как нужно делать. Задача
гбраздо шире — научить его ориентироваться в потоке музыкальных впечатлений,
выбирать то, что ему самому близко. Андрей Яковлевич всегда старался воспитывать
студентов на конкретном примере больших музыкантов. Он, например, говорил
ученикам: «Этот фрагмент у Вас неудачный, посмотрите, как в подобном случае
поступали И. С. Бах, Д. Д. Шостакович, И. Ф. Стравинский». Но и творчество
самого Эшпая, таланта многогранного и всеобъемлющего, давало прекрасный
образец того, как надо работать.
Вслед за Скрипичной сонатой, написанной для Третьего Международного конкурса
имени Чайковского, появился Концерт для оркестра, впервые исполненный
в Лениграде в Сентябре 1967 года на пленуме правлений Союза композиторов
РСФСР и Всероссийского хорового общества, посвященном музыке Советской
России (Государственный симфонический оркестр Центрального телевидения
и Всесоюзного радио, дирижер Г. Рождественский).
Премьера оперетты композитора «Нет меня счастливей» в Ленинградском театре
музыкальной комедии, которая состоялась на гастролях в Киеве, также сразу
привлекла к себе внимание. Тема войны не устаревает. Жива память об огненных
днях в сердцах миллионов- И чем дальше отодвигается это время, тем явственнее
проступает в искусстве потребность достойно отразить его. О битве с фашизмом,
о героическом подвиге советских людей рассказывает оперетта.
100-летию со дня рождения В. И. Ленина был посвящен фестиваль симфонической
музыки в городах Поволжья, в программе которого был и Первый концерт для
фортепиано с оркестром Андрея Эшпая.
А в Москве на сцене Кремлевского Дворца съездов на торжественном вечере,
посвященном знаменательной дате, прозвучали «Кремлевские куранты»—Праздничная
увертюра А. Эшпая для шести арф, четырех фортепиано, группы вокалистов,
двенадцати скрипок, восьми виолончелей и большого симфонического оркестра.
«К ленинскому юбилею,—говорил Эшпай,— я написал кантату «Ленин с нами»,
которая исполнялась в дни Четвертого Всесоюзного съезда композиторов.
Сейчас закончил работу над двумя небольшими сочинениями. Первое - хор
a cappella на слова удивительно поэтичного и искреннего стихотворения
литовской поэтессы Мары Гриезане «Бьют куранты в ночной тиши». Второе
—песня о Ленине, точнее памяти Ленина — на народные марийские слова, в
которых выражено безыскусное, но глубокое людское горе» 1.
Во Всесоюзном конкурсе на лучший музыкальный спектакль в ознаменование
100-летия со дня рождения Ленина первую премию получил Московский театр
оперетты за спектакли «Москва — Париж — Москва», музыка В. Мурадели, (пьеса
В. Винникова и В. Крахта) и «Нет меня счастливей», музыка Эшпая (пьеса
В. Константинова и Б. Рацера).
Широко отмечался ленинский юбилей в странах социализма. Свыше пятидесяти
концертов советской музыки состоялось в Болгарии. Среди произведений советских
мастеров был и новый Концерт для оркестра Андрея Эшпая.
В период подготовки ленинского юбилея в Москве в Доме композиторов состоялся
концерт марийской симфонической музыки. Большую заинтересованность вызвала
Марийская сюита Якова Эшпая. Своеобразие стилистики сюиты, характерность
оркестровки исходили из самого существа народного, к сердцу которого Яков
Андреевич знал свои неторные тропинки. Подлинной кульминацией вечера стало
исполнение Третьей симфонии Андрея Эшпая (Симфонический оркестр Московской
филармонии, дирижер В. Дударова).
Приближалось 50-летие Марийской республики. На это событие Эшпай откликнулся
«Марийской песней» для ансамбля скрипачей. На открытии дней марийской
культуры в Москве 9 декабря 1970 года в концертном зале имени Чайковского
сорок пять скрипачей—учащихся музыкальных школ и училища города Йошкар-Олы
— под аккомпанемент автора с волнением и воодушевлением впервые исполнили
новую пьесу Эшпая.
В атмосферу напряженной жизни Эшпая вносили разрядку недолгие дни отдыха.
Мариинский Посад. «Если мне плохо, я всегда еду сюда, здесь отдыхаю душой»,
— говорит композитор.
Несколько лет подряд Андрей Эшпай организовывал на свой страх и риск речные
путешествия московских композиторов, сам «добывал» билеты на какой-нибудь
теплоход. Живой «репортаж» об одной из таких поездок прислал Эшпаю композитор
Роман Леденев:
Москва — Горький. По этой трассе
Плывем мы в нашем первом классе.
И шлем благодарный Эшпаю привет,
Купившему нам пароходный билет.
Плыть бы да плыть бы туда унд обратно —
Очень плаванье это приятно.
Прекрасную штуку придумал Андрей
Для членов Союза, их жен и детей.
В Москву мы вернулись, и стало грустно.
Об этом пишем и скажем устно.
Будем мы все безутешны, пока
Под нами опять не заплещет Ока.
И снова работа. В преддверии XXIV съезда партии А. Эшпай у тружеников
Оренбургской и Куйбышевской областей. Здесь крупным событием стало выступление
Большого симфонического оркестра Центрального телевидения и Всесоюзного
радио. Концерт для оркестра Андрея Эшпая и финал Концерта для кларнета
с оркестром Бориса Чайковского по настойчивому требованию публики были
повторены.
Среди сочинений начала 70-х годов выделяется Второй фортепианный концерт.
В 1974 году он одновременно с кантатой «Ленин с нами» был удостоен Государственной
премии СССР. Рассказывая о. совместной работе над концертом, дирижер Евгений
Светланов отметил, что он повсюду пользуется большим успехом и быстро
вошел в
репертуар многих пианистов.
«Я рад, что мне удалось убедить автора выступить в качестве солиста,—говорил
Е. Светланов.—Поначалу oh не очень-то соглашался на это. А затем, когда
вошел во вкус и обыграл концерт много раз, он признал, что наше решение
было правильным. Могу попутно сказать, что мне довелось быть первым исполнителем
многих произведений Эшпая. Наше творческое содружество началось еще в
консерватории и продолжается по сей день. Работать с Андреем Яковлевичем
интересно, хотя и не легко, ибо его требования весьма высокие и принципиальные
и за них он, как говорят, готов голову сложить. Но ведь так и рождается
подлинный творческий союз, который приводит к наилучшим результатам»
Концертная программа Пятого съезда композиторов СССР открылась кантатой
А. Эшпая «Ленин с нами», которая прозвучала в исполнении Большого хора
Центрального телевидения и Всесоюзного радио (художественный руководитель
хора Клавдий Птица) и Государственного академического симфонического оркестра
Союза ССР.
Музыка А. Эшпая впервые прозвучала за рубежом в 1953 году на IV Всемирном
фестивале молодежи и студентов в Бухаресте. С тех пор, стремительно набирая
высоту и темп, она вышла на музыкальную орбиту планеты.
Неизменный успех сопутствовал симфонической музыке Эшпая в Японии. Радио
Германской Демократической Республики познакомило своих слушателей со
Вторым фортепианным концертом Эшпая в авторском исполнении.
Искреннюю симпатию выражали его музыке югославские слушатели. Посещение
Эшпаем народных республик Югославии—Сербии, Македонии, Черногории—вылилось
в самую сердечную взаимную привязанность. Дороги из Белграда в Скопле,
панораму Дубровника на Адриатике, величие Тиссы и Дуная и народную отзывчивость—все
отметил Эшпай в редакции журнала «Звук», отвечая на многочисленные вопросы
корреспондентов.
На «Варшавской осени-73» звучал эшпаевский хор а cappella (исполнитель
— Государственный хор Латвийской ССР, дирижер И. Цепитис).
Оперетта «Седьмое небо» чувствует себя как дома, в Праге. Полюбился чехословацким
зрителям кинофильм «Сибирячка» с музыкой А. Эшпая. В столице Словакии—
Братиславе театр «Новая сцена» на месячнике чехословацко-советской дружбы
(в ноябре—декабре 1973 года); показал премьеру новой эшпаевской оперетты
«Свадьба по жребию» («Любить воспрещается»).
«Нынешнюю премьеру мы готовили с особым воодушевлением,— говорил заслуженный
артист ЧССР Бедржих Крамосил, — Андрей Эшпай пообещал посвятить ее нашей
«Новой сцене» и сдержал свое слово»
Радостным было соприкосновение с музыкой А. Эшпая не только для зарубежных
музыкантов, но и для исполнителей у себя дома. Вдохновенными пропагандистами
творчества Эшпая стали известные советские дирижеры: К. Иванов, Е. Светланов,
Г. Рождественский, Г. Проваторов, Ф. Мансуров, В. Дударова, В. Венедиктов
и другие. Широкую известность получила скрипичная и фортепианная музыка
Эшпая благодаря солистам— Э. Грачу, М. Яшвили, В. Третьякову, Т. Николаевой,
В. Крайневу, Н. Петрову и многим другим. Дали путевку в жизнь многим песням
Эшпая талантливые певцы: М. Бернес, Р. Сикора, В. Трошин, М. Кристалинская,
Е. Кибкало, Э. Хиль.
Лучшие исполнители советской балетной школы танцуют на сцене Большого
театра СССР в балете А. Эшпая «Ангара», поставленного выдающимся советским
балетмейстером Ю. Григоровичем.
Деятельность А. Эшпая не будет освещена достаточно полно, если не коснуться
его широкой общественной работы в качестве секретаря Союза композиторов
СССР, организатора фестивалей и праздников искусств в различных городах
страны, его выступлений в печати, с трибуны съездов и пленумов союзов
композиторов. Эшпай — участник декады советской музыки в Сочи, праздников
искусств в Тюмени, Уфе, Киеве, музыкальной весны в Ленинграде, Недели
советского музыкального искусства для детей и юношества в Болгарии, участник
встреч с зарубежными композиторами в ФРГ, Канаде, США, Японии, Италии,
на Кубе, в Норвегии, Швеции и многих других странах.
О поездке на музыкальный праздник в Штутгарт и знакомстве с оперной трилогией
К. Орфа А. Эшпай рассказал на страницах журнала «Советская музыка» 2.
Он отметил тягу композитора к широким идейным обобщениям, звуковую строгость
и необычайную экспрессию музыки.
Эшпай был восхищен энтузиастами постановки «Прометея»: «. 148 минут непрерывного
действия. Все солисты и хор поют и декламируют на древнегреческом. В составе
оркестра — четыре рояля, арфы, орган, шесть флейт и шесть гобоев, шесть
труб и шесть тромбонов, множество ударных (на 15 исполнителей). Скрипки,
альты, виолончели отсутствуют. Увеличено число контрабасов. Интересно
использованы Орфом ударные. Их очень много, и они очень различны —африканские,
турецкие, японские, китайские, индонезийские, наконец, изготовленные самим
композитором».
В^ доме самого Орфа Андрей Эшпай увидел целый музей ударных инструментов,
которые тот собирал, путешествуя по Африке, Японии, Индонезии; на себе
ощутил воздействие большого мыслителя. А. Эшпая поразила способность К.
Орфа «четко и цепко»' воспринимать музыку, умение понять суть музыкального
явления и точно охарактеризовать его. При всем том удивительная скромность
и простота. «Никакого менторства—стиль общения, который всегда желаем,
но не всегда встречается».
Если театр Карла Орфа рассчитан на сугубо просвещенного слушателя, то
песни, звучащие на фестивале в Зеленой Гуре доступны каждому. В июне 1963
года А. Эшпай — член жюри заключительного тура Второго Всепольского конкурса
любителей пения. Не менее напряженной была работа Эшпая в качестве члена
жюри Десятого Сопотского фестиваля.
В апреле Андрей Эшпай —гость Урала, а в ясные сентябрьские дни он — в
лермонтовских местах Северного Кавказа.
Во всех нескончаемых поездках по городам страны и за рубежом, на всех
декадах, фестивалях, концертах слово и дело Андрея Эшпая всегда остается
искусством высокой жизненной правды. Если попытаться коснуться круга проблем,
которые приходится решать А. Эшпаю, упомянуть дискуссии, в которых он
участвует, то невольно спрашиваешь себя, когда и как успевает Андрей Эшпай
создавать свою новую музыку. А его умение при этом постоянно быть самим
собой — веселым, живым, остроумным, готовым прийти на помощь не только
друзьям, но даже совсем незнакомым — не менее поразительна. «Единственная
настоящая роскошь, —утверждал Антуан де Сент-Экзюпери, — это роскошь человеческого
общения». Она — достояние эшпаевского сердца.
Выступая с трибуны Четвертого пленума Союза композиторов СССР в мае 1971
года, который был посвящен творчеству молодежи, Эшпай говорил: «Музыка
— мир возвышенный и прекрасный. Но мы, труженики и делатели музыки, любя
ее, преклоняясь перед нею, знаем: этот прекрасный мир не замкнут, не обособлен,
а являет собою лишь часть вселенной, имя которой — жизнь. Рождаясь из
жизни, музыка несет в себе ее динамику, ее образы, звуки, краски. Мы не
должны быть «косым дождем», не должны жить на отшибе у современности!
Для советского композитора нет задачи выше и благороднее, чем быть в гуще
жизни своего народа, находиться в авангарде борьбы за счастье всех людей
на земле».
С итогами пленума А. Эшпай познакомил слушателей очередного семинара творческой
молодежи, проходившего в Красной Пахре под Москвой.
Ежегодник «Панорама» пригласил Андрея Яковлевича Эшпая к разговору «о
времени, жизни, искусстве». Высказывание композитора в этой книге: «Искусство
отличается от факта на величину души художника» 1 определяет характер
его отношения к своему делу. Такое отношение не подвержено случайным или
временно модным поветриям. Эшпай знает, что «увлечение модой мстит за
себя и мешает видеть то, что вечно» (Огюст Ренуар). Но постоянное обновление
музыкального языка должно быть в поле зрения современного художника, считает
А. Эшпай. Он «должен быть в курсе всего, что происходит в мире, систематически
слушать новую музыку. Всегда что-то нравится, что-то не нравится, но все
это воздействует на воображение художника, является его информацией, пищей,
которая должна быть регулярной, как и физическая. Только владея всем арсеналом
композиторских средств, художник сможет полноценно выразить свою мысль.
Плохо выраженная идея работает против самой идеи.
Конечно, все виды техники хороши лишь тогда, когда они уместно использованы
и помогают в выражении полноценной художественной мысли, а не демонстрируют
престидижитаторскую ловкость технически Оснащенного комбинатора».
Летом 1978 года Андрей Яковлевич возглавил жюри конкурса пианистов, состоящее
из крупнейших музыкантов СССР и зарубежных стран, на Международном конкурсе
имени П. И. Чайковского в Москве, а осенью — Международный симпозиум музыковедов
в Самарканде.
Андрей Эшпай награжден орденом Трудового Красного Знамени и удостоен почетного
звания народного артиста СССР.
Энергия Эшпая неистощима. Он успевает всюду. Он молод сердцем, и потому
так солнечно и оптимистично его творчество.