Франц Шуберт (1797—1828)—автор двадцати фортепианных сонат, вариаций, экспромтов, «музыкальных моментов», лендлеров.
Песня — излюбленная форма произведений Шуберта (в этом жанре им написано более шестисот сочинений) —оказала сильное влияние на его творчество. Мелодии песенного склада положены в основу ряда сочинений Шуберта, в том числе фортепианных. Одно из лучших среди них — фантазия «Скиталец», написанная на тему его же песни. Песенность проявилась и в трактовке Шубертом фортепиано, оно становится у него «поющим» инструментом.
Насколько для Шуберта характерна песня, настолько же для другого представителя раннего романтизма — К. М. Вебера (1786—1826) —показательно танцевальное начало. Ни в одном крупном произведении того времени нельзя найти столь типичного образца музыки танцевального склада, как в «Приглашении к танцу». Фортепианным сочинениям Вебера свойственны также виртуозность, изысканность, изящество, филигранность техники, особенно в «Блестящем рондо».
Роберт Шуман (1810—1856), наиболее яркий из композиторов-романтиков, писал преимущественно для фортепиано и создал для него циклы миниатюр. Миниатюры как форма приобретали у Шумана особое значение и по глубине художественного содержания приблизились к крупным произведениям композиторов-классиков. Фортепианные циклы Шумана, подобно песенным циклам Шуберта, имеют программные названия: «Бабочки», «Карнавал», «Давидсбюндлеры», «Крейслериана», «Лесные сцены». Иногда и сами пьесы получают наименования программного характера, например «Пьеро», «Арлекин», «Благородный вальс» в «Карнавале». До Шумана, как правило, никто не подчеркивал названием содержание произведения — разве только Бетховен обозначил части в одной из поздних сонат (№ 26): «Прощание», «Разлука», «Возвращение». Среди крупных фортепианных произведений Шумана выделяется «Фантазия», эпиграфом к которой послужил отрывок из стихотворения немецкого поэта Шлегеля:
Сквозь все звуки, звучащие
В пестром сне земли,
Один тихий стон слышится
Тому, кто тайно прислушивается.
Назовем также три фортепианные сонаты Шумана[1], известные «Симфонические этюды», написанные в виде вариаций на скорбную, сосредоточенную тему и завершающиеся блестящим, торжественным финалом — маршем.
Менее разнообразно фортепианное творчество Феликса Мендельсона-Бартольди (1809— 1848)—автора двух фортепианных концертов, «Серьезных вариаций», «Рондо-каприччиозо» и таких произведений, как 48 фортепианных миниатюр, объединенных под названием «Песни без слов». Предназначенные для домашнего музицирования, «Песни» скромны по внутреннему содержанию, просты по выразительным средствам и фактуре. Одни из них напоминают мелодии с инструментальным сопровождением, другие —звучание хора.
Фридерик Шопен (1810—1849) ограничил себя почти исключительно фортепианным творчеством. В этой области им создано огромное число музыкальных произведений крупных и мелких форм — концерты, сонаты, баллады, скерцо, полонезы, вальсы, мазурки, этюды, прелюды и другие сочинения. Многие из них не укладываются в рамки форм, указанных в названиях, как, например, вальс, скерцо, этюд ит, д. Вальсы Шопена —это подлинно концертные произведения; скерцо —уже не маленькие пьески шуточного характера, а большие звуковые полотна, исполненные подчас глубоко скорбного настроения; этюды — отнюдь не только упражнения для развития техники игры, хотя в основу каждого из них часто положен определенный технический прием.
Фортепианные сочинения Шопена — «настольная книга» каждого пианиста. Они составляют любимый репертуар как исполнителей, так и слушателей, изумляя глубиной содержания и очаровывая обаятельной и проникновенной мелодичностью, поразительной красотой гармонических красок. Как и клавесинисты, Шопен любит украшать мелодии множеством форшлагов, трелей, мордентов, а также быстрыми и прозрачными, чисто шопеновскими пассажами, при всей стремительности сохраняющими певучесть:
Ф.Шопен. Концерт №1 для фортепиано с оркестром
В некоторых отношениях Шопен остается композитором камерным. Несмотря на взволнованность, эмоциональность, ему чужды, например, бурные, темпераментные взлеты и листовские «оркестровые» звучания. Однако Шопен предельно использует все выразительные возможности, которые имело фортепиано.
В облаем достижения изумительных педальных эффектов (педальных «фонов») Шопен совершенно неподражаем. Недаром А. Мар-монтель писал: «Никто из пианистов до него (Шопена. — М. Б.) не умел применять с такой гибкостью и искусством педали, чередуя их и используя обе одновременно.» или: «...Шопен, постоянно используя педаль, создавал восхитительные гармонии и мелодические шелесты»[2].
В высшей степени интересно и ценно для нас высказывание Шопена о фортепианной клавиатуре. «Можно бесконечно восхищаться, — говорил Шопен, — гениальностью того, кто придумал конструкцию клавиатуры, так хорошо соответствующую строению руки. Верхние клавиши предназначены для длинных пальцев и служат превосходной точкой опоры. Существует ли что-либо более изобретательное? Много раз умники, ничего не понимающие в игре, не раздумывая, серьезно предлагали выравнивание клавиатуры. Это значило бы убрать всю легкость, всю уверенность, которую дает точка опоры руки, и вследствие этого переход большого пальца во всех гаммах с диезами и бемолями стал бы чрезвычайно затруднительным. Для того чтобы хорошо делать staccato при выровненной клавиатуре, следовало бы отнять одну фалангу у каждого пальца»[3].
1 Лучшая (первая) посвящена жене и прекрасной исполнительнице сочинений композитора — Кларе Шуман-Вик.
2 Цитирую по кн.: А. Со ловцов. Фридерик Шопен. Жизнь и творчество. М., 1965, стр. 290.
3 Я. Мильштейн. Советы Шопена пианистам. «Советская музыка», 1960, № 10, стр. 129—130.