Ежегодник - В мире музыки - 1991г.

Музыкальная литература



Книги, литература, ноты

 

Большой зал Московской консерватории

РОВЕСНИК ВЕКА

 

 

Спросите у любого москвича о главном концертном зале столицы. Тут не может быть двух мнений: каждый любитель музыки назовет Большой зал Московской консерватории. Вообще-то говоря, сложилось положение довольно-таки странное. Ведь концертной жизнью Москвы (если иметь в виду серьезные жанры) в первую очередь занимается филармония. Ее концерты - это фасад всей концертной работы в нашей стране. У филармонии есть и свой зал, который построен в 1940 году и носит имя Петра Ильича Чайковского. А Большой зал принадлежит консерватории, так что Московской филармонии приходится из сезона в сезон находить в своем бюджете средства на его аренду. И она не собирается от этого отказываться.
Дело тут не только в акустических достоинствах этого помещения. Люди любят
свой Большой зал за многие его достоинства, в том числе, конечно, и за великие традиции, накопленные за прошедшие десятилетия. Сила традиций, вообще достаточно влиятельная, кажется, особую весомость приобретает в художественной сфере.
По сути дела, лучший консерваторский зал - ровесник века. Московская консерватория, открывшаяся в 1866 году, стремительно разрасталась, вводились новые дисциплины, увеличивалось число учащихся, активизировалась концертная деятельность учебного заведения - все это требовало удобных классов и других аудиторий, просторных помещений для репетиций и открытых выступлений как солистов, так и художественных коллективов.

Как известно, поначалу консерваторцы арендовали здание на Воздвиженке, потом сняли дом Воронцова на Большой Никитской, вокруг которого и стал складываться многосоставный консерваторский комплекс. В 1895 году и началось здесь строительство нынешнего здания, в целостную систему которого и вошел Большой зал. Его сооружение завершало долголетнюю работу по возведению столь хорошо знакомого сегодня всем архитектурного ансамбля. Как и все здания учебного заведения, зал был построен по проекту архитектора В. П. Загорского, который принес свою работу в дар Русскому музыкальному обществу и безвозмездно осуществлял руководство строительством. Средства на постройку зала в значительной части были получены за счет частных пожертвований. В частности, меценат С. П. фон Дервиз подарил залу отличный орган парижской фирмы „Кавайе-Коль", один из крупнейших в Европе инструментов этого рода.

Большой зал Московской консерватории

Настоящим праздником отечественной культуры стало открытие Большого зала. Вступительное слово по случаю торжества произнес директор консерватории В. И. Сафонов. Приветственные телеграммы были получены от многих выдающихся музыкантов, в том числе от Н. Римского-Корсакова, С. Танеева, А. Глазунова, Ж. Массне, Ф. Бузони, от сестры Глинки Л. Шестаковой. Прозвучал гимн (кантата), специально написанный по этому случаю Ф. Кенеманом. В программу концерта вошли увертюра к „Руслану и Людмиле" Глинки, „Франческа да Римини" Чайковского, „В Средней Азии" Бородина, „Торжественная увертюра" А. Рубинштейна (первое отделение) и Девятая симфония Бетховена (второе отделение). Оркестром дирижировал В. И. Сафонов, солистами были певцы М. Я. Будкевич, Е. И. Збруева, А. И. Барцал, В. Р. Петров.
Большой зал сразу полюбился слушателям. Помимо акустических достоинств, он привлекал и привлекает строгим благородством и уютом. Над эстрадой укреплен барельеф с изображением основателя консерватории Николая Григорьевича Рубинштейна, на стенах зала - портреты четырнадцати композиторов-классиков.

С первых же лет своего существования Большой зал стал важным музыкальным центром Москвы. До Октябрьской революции тут проходили регулярные симфонические собрания Русского музыкального общества, а также многие другие концерты. Здесь выступали крупнейшие русские исполнители, первоклассные зарубежные гастролеры, здесь впервые звучали многие шедевры отечественной музыки. Эта традиция не прервалась и в послереволюционные десятилетия. Конечно, нет никакой возможности перечислить даже самых выдающихся композиторов, дирижеров, пианистов, скрипачей, виолончелистов, певцов, выходивших на прославленную сцену. Но можно вспомнить хоть некоторые памятные вехи нашего времени.
29 января 1922 года здесь состоялось торжественное открытие Государственной филармонии. Интерес к этому событию оказался огромным, Большой зал был переполнен. После вступительного слова ставшего во главе нового учреждения Б. Красина была исполнена Девятая симфония Бетховена, в которой солистами выступили А. Нежданова, П. Доберт, А. Богданович и В. Петров. Во втором отделении прозвучали хоры Танеева и Ипполитова-Иванова, Второй концерт для фортепиано с оркестром Рахманинова (солист К. Игумнов) и „Поэма экстаза" Скрябина. Эта грандиозная программа, длившаяся чуть ли не четыре часа, шла под управлением дирижера А. Хессина и встретила самый горячий прием у публики.

Большой зал Московской консерватории

Многие масштабные музыкальные начинания были связаны с консерваторским залом. Здесь закладывалась наша конкурсная традиция. В 1933 году в Большом зале слушатели приветствовали участников Первого Всесоюзного конкурса музыкантов-исполнителей, среди победителей которого был совсем еще юный Эмиль Гилельс. А спустя четверть века всемирно известный пианист на этой же сцене вручал золотую медаль Вану Клиберну, победителю Первого Международного конкурса имени П. И. Чайковского; и с тех пор это крупнейшее соревнование неизменно проходит в Большом зале.
5 октября 1936 года посетители консерваторского зала впервые слушали новый художественный коллектив - Государственный симфонический оркестр Союза ССР. Здесь в предвоенную пору проходили замечательные по своей насыщенности декады советской музыки, в программу которых входили произведения, ставшие.со временем классикой нашей музыкальной культуры.
И в суровый период борьбы с фашизмом Большой зал был, можно сказать, на посту. Народный артист СССР Яков Флиер говорил: „Мне вспоминаются трудные времена, пережитые Московской филармонией в годы Великой Отечественной войны. В 1941-м, когда нормальная концертная жизнь Москвы прекратилась из-за ежедневных налетов немецкой авиации, я выступал в концертах, которые надолго останутся в моей памяти. Это было в Большом зале консерватории. В тот год я не сумел из-за начавшейся войны доиграть своего цикла из шести монографических программ. Один из концертов этого цикла, посвященный творчеству Шопена, состоялся в 12 часов дня: вечером играть было невозможно из-за частых воздушных тревог. Очень многое связано в нашей творческой жизни с филармонией. Любимым моим залом был и остается, конечно, Большой зал консерватории".
И такое отношение характерно для разных поколений советских артистов. Так, выдающийся дирижер Евгений Светланов говорит: „Еще будучи студентом Института имени Гнесиных, я часто пытался проникнуть на интересные концерты в Большой зал консерватории, хотя это и не всегда удавалось - ведь число любителей музыки у нас очень и очень велико. И вот эти музыкальные впечатления останутся со мной на всю жизнь. Помню, например, приезд Энеску, когда он дирижировал своей музыкой и играл на скрипке. Затем - приезд Вилли Ферреро. Серия его блистательных выступлений произвела на меня огромное впечатление. Особенно поразила интерпретация второй сюиты „Дафнис и Хлоя" Равеля, и, выходя из зала, я сразу же решил взять это произведение на свой диплом. Собственно, этот дипломный концерт стал моим первым серьезным филармоническим выступлением.
В Большом зале я прослушал в молодые годы множество прекрасной музыки в исполнении выдающихся мастеров, и не только дирижеров, но и солистов. А вскоре я уже сам выступал с этими солистами. Поначалу я выходил на эстраду в программах довольно скромных. Тем не менее мне уже тогда много приходилось дирижировать советской музыкой, произведениями молодых композиторов студентов консерватории, аккомпанировать нашим инструменталистам - и маститым, и молодым. Мне, например, выпало счастье еще почти начинающим дирижером аккомпанировать таким изумительным скрипачам, как Менухин, Стерн, Давид Федорович Ойстрах. Вскоре крупнейший филармонический зал становится моим вторым домом, а в каком-то смысле, может быть, и первым, потому что большую часть времени и творческих сил я отдаю этой работе".

Да, Большой зал консерватории - это самый ответственный зал для советского артиста. И это самый любимый зал московского слушателя. Стоит ли удивляться, что в конце восьмидесятых годов Большой зал стал эпицентром общественно-музыкальных страстей. Дело в том, что на протяжении долгих застойных лет практически все учреждения культуры находились в полном строительном небрежении. Господствовал пресловутый остаточный принцип финансирования. Мало того, что не возводились новые филармонические залы; старые постепенно приходили в запустение. Не был исключением и Большой зал Московской консерватории. По некоторым данным, он пришел в аварийное состояние. Пришлось срочно проводить косметический ремонт. После острых дискуссий в сезоне 1988/89 года зал снова начал функционировать. На такое решение повлиял и очередной конкурс имени Чайковского, который, в значительной своей части, стал как-то неразделим с Большим залом. Но что будет дальше?