В начале января 1972 года агентство „Рейтер" передало из Нового Орлеана следующее печальное сообщение: „Под звуки известной негритянской духовной песни „Когда святые маршируют" здесь было предано земле тело Махалии Джексон - королевы госпела и одной из величайших певиц столицы джаза. Около четырех с половиной тысяч жителей проводили в последний путь негритянскую артистку, последовав примеру многих тысяч других, прощавшихся с ней в Чикаго, после того, как она умерла от сердечного приступа в местной больнице. Всего, как полагают, у гроба Джексон прошло более 65 тысяч человек. Многие из них теряли сознание, другие рыдали, а нескольких пришлось увезти с нервным припадком. Организационному комитету по похоронам певицы направил телеграмму и Ричард Никсон. „Все американцы, - говорится в ней, - присоединяются к вам, отдавая последнюю дань одной из величайших женщин современности". В другой телеграмме, направленной в Чикаго, президент писал: „Она вкладывала в пение всю свою душу, вкладывала ее в служение своему народу. Это была благородная женщина и блистательный посол доброй воли в мире. Вся ее жизнь - одно сплошное госпел-послание свободы". Процессия с телом Махалии Джексон медленно проделала путь от Дворца Ривергейт до Парка памяти, в 16 километрах от Нового Орлеана, где отныне похоронена одна из музыкальных легенд нашего столетия.
Кто же была эта женщина, Махалия Джексон, что сделало ее легендой ? Один
из исследователей ответил так: „Она была одной из величайших джазовых
певиц и постоянно отказывалась петь джаз; она была одной из величайших
исполнительниц блюзов, постоянно отказывавшейся петь блюзы. Махалия Джексон,
прославившаяся как величайшая исполнительница госпела, соединяла в своем
стиле пения все черты, присущие специфике джаза. К тому же она пела столь
просто и безыскусно, как пела еще ребенком, в своем родном городе Новом
Орлеане".
Да, Махалия Джексон - плоть от плоти своего народа. Отец ее был простым
рабочим, в свободное время участвовавшим в богослужениях своей баптистской
общины как проповедник-любитель. В этой роли он руководил и небольшим
церковным хором, где пела и его дочь. Таким образом, выросла она в весьма
патриархальной семье, но рядом с домом была другая церковь, более либеральная
по своим нравам, и обстановка, царившая там, постепенно все более привлекала
ее. И конечно, темнокожую девушку вдохновляли такие певицы, как Бесси
Смит и другие исполнительницы негритянских песен. Она вынуждена была слушать
их записи втайне от близких, ибо в среде баптистов блюз представлялся
чем-то дьявольским, преступным.
В 1927 году юная певица приехала в Чикаго и продолжала еще довольно долго незаметную жизнь хористки, правда, теперь уже профессиональной. Спустя пять лет она становится членом группы „Джонсон госпел сингерз", одной из первых гастрольных вокальных групп, выступавших в этом жанре. Вскоре начинается ее сотрудничество с Томасом А. Дорси; почти полтора десятилетия она исполняет духовные песни этого талантливого мастера, выступает вместе с ним.
Первая грампластинка с записью голоса Махалии Джексон вышла лишь в 1945 году, но уже через два года, после выхода на новой пластинке песни „Move Up On A little Higher" сделала ее имя известным всей Америке; она разошлась в количестве более миллиона экземпляров, по тем временам цифра огромная. Посыпались предложения о новых контрактах, гастролях, вышло несколько новых удачных дисков, среди которых особым успехом пользовалась песня „Пусть сила святого духа падет на меня", удостоенная в 1950 году Гран-при Французской академии грамзаписи. Два года спустя, когда Махалия Джексон совершила свою первую гастрольную поездку по Европе, ее имя уже было там хорошо известно, и триумф певицы ни для кого не был неожиданностью.
К середине пятидесятых годов Махалия Джексон находилась на вершине успеха.
Но она, в отличие от многих коллег, ни на йоту не поступилась своими принципами,
своей индивидуальностью в угоду моде и коммерческим целям. Она не выходила
на сцены престижных клубов, не позировала перед репортерами. Она оставалась
верна и своему репертуару - пела только спиричуэле и госпелы, религиозные
песни негров Северной Америки, и пела, по общему мнению, лучше всех. И
этого было достаточно, чтобы шоу-бизнес сделал немалый капитал на ее неизменно
распроданных концертах, на нескольких фильмах, в которых снималась артистка,
на телевизионных и радио-шоу Махалии Джексон, которые она долгие годы
регулярно вела в Чикаго. Ее пластинки неизменно становились бестселлерами,
а одна из них - с рождественской песней „Тихая ночь", родившейся
еще в начале прошлого века, встала в один ряд с самыми успешными шлягерами
всей истории американской народной музыки. В 1961 году певица была удостоена
чести петь на инаугурации Джона Кеннеди.
Фундамент успеха Махалии Джексон составляли несколько слагаемых: верность
традициям негритянской песни, глубинный темперамент, гибкая музыкальность
и вместе с тем умение (или способность) трансформировать некоторые влияния
современной популярной музыки, не теряя собственной индивидуальности.
Кругом бушевали музыкальные бури, сменялись моды и стили, а Махалия Джексон
высилась, как островок стабильности, в этом мире. Это особенно отчетливо
ощущается, если сравнивать ее ранние записи с более поздними, сделанными
уже на долгоиграющих пластинках.
Лучшие достижения Махалии Джексон дошли до нас на дисках, записанных
уже в конце пятидесятых годов и позднее. Среди них - изумительные по совершенству
пластинки „Махалия Джексон: портрет в музыке", „Махалия Джексон:
Добро пожаловать в Европу", наконец, коллекция из пяти пластинок
„Что нужно миру сегодня". В них любая артистка, как правило, выступает
под аккомпанемент своего излюбленного состава: небольшой группы, включавшей
фортепиано, орган, ударные. Она никогда не отступала от этого правила,
никогда, кроме одного случая: в 1958 году певица исполнила в содружестве
с Дюком Эллингтоном и его оркестром эллингтоновскую сюиту „Черные, коричневые
и бежевые". Как заметил один из критиков, это был единственный случай,
когда Махалия Джексон выступала в сопровождении джаза, и единственный
раз, когда у нее были достойные аккомпаниаторы.
Искусство Махалии Джексон, при всей своей кажущейся тематической и жанровой
ограниченности, отнюдь не было - и не воспринималось слушателями - как
чисто религиозное. В ее песнях громогласно звучали жгучие общественные
и социальные проблемы жизни народа, особенно обострившиеся именно в шестидесятые
годы. И это делало ее таким же борцом за равноправие и справедливость,
как и многих коллег-собратьев, наполнявших свои песни более откровенным
политическим содержанием.