Новая королева „Ла Скала" - болгарка, родившаяся в деревне. Вероятно,
нет сейчас другой певицы, которая могла бы оспорить этот титул. Мария
Каллас владела им последние 20 лет, а сегодня он принадлежит Гене Димитровой.
Так писала лет десять назад одна из итальянских газет после дебюта болгарской
певицы на прославленной сцене. И в этих словах не было преувеличения:
последующие триумфы артистки вновь и вновь подтверждали ее высокую репутацию.
.Не будем гадать, почему маленькая Болгария стала за последние десятилетия
неисчерпаемым источником пополнения элиты мастеров бельканто. Причин тому,
наверное, много, и в их числе самые разные - от высокого уровня музыкальной
культуры страны до ее благодатного, близкого к итальянскому климату, и
историко-культурного прошлого, определившего Болгарии стать своего рода
перекрестком культур Востока и Запада - а вместе с тем и двух вокальных
школ - итальянской и русской. Ну, а еще - его величество случай, который
тоже присутствовал в биографии Гены Димитровой. Случай, который вывел
ее довольно сложными путями к профессии оперной певицы.
„Я пою с тех пор, как себя помню", -говорит певица. В крестьянском
доме, где она родилась и выросла, пели все, хотя там не было даже примитивного
радио. В городке Беглеж, где прошли юные годы Гены, было немало самодеятельных
коллективов, в которых она охотно принимала участие вместе со старшей
сестрой. Родители этому не препятствовали, но все же хотели, чтобы дочери
овладели какой-нибудь „настоящей" профессией. Она пела в вокальном
ансамбле С. Видаса, готовилась поступать в медицинский, часто ездила в
Софию. Друзья, близкие, правда, уже поняли, что ее голос -бесценный дар,
и уговаривали посвятить себя музыке, но решающее слово сказало. кино:
Гена увидела как-то фильм с Лолитой Торрес и с той поры стала мечтать
о вокальной карьере. И вот, лишь в 18 лет девушка окончательно покинула
родной городок и пришла в Софийскую консерваторию. Тут только она обнаружила,
что совершенно не готова к приемным экзаменам: в отличие от других абитуриентов,
не имела репертуара, кроме разве что одной арии Азучены, выученной на
русском языке (такие попались ноты), да несколько популярных и народных
песен. Одну из них - песню Анатолия Новикова „Россия" - она и решилась
спеть перед комиссией, уверенная, что у нее нет никаких шансов. Каково
же было удивление крестьянской девушки, когда она узнала, что принята
в подготовительный класс „за исключительные голосовые данные".
Димитровой повезло: она попала в класс Христо Брымбарова, лучшего, пожалуй,
педагога в истории болгарской вокальной школы. О начале своих занятий
она вспоминает так: „В первый же день он обратился к своим тридцати ученикам:
„Сейчас я вам продемонстрирую феноменальный голос.
Прошу определить его." Он подозвал меня ,к роялю и заставил петь
на три октавы. „Сопрано", - сказал один. „Меццо-сопрано, -поправил
другой. „Колоратурное сопрано", -заявил третий. „Техники никакой,
- резко сказал Брымбаров. - На год зачислим ее в меццо-сопрано, а там
увидим." Лишь потом она определилась как сопрано.
Поначалу врата искусства открывались ей с трудом; то, что другие усваивали
„с ходу", давалось ей в муках. Но постепенно усилия великолепного
педагога начали давать видимые плоды. Димитрова успешно занималась также
с дирижером Михаилом Ангеловым и концертмейстером Атанасом Атанасовым,
которые помогли ей „обуздать" голос, овладеть техникой, войти в репертуар.
После окончания курса она была принята стажером в Софийскую народную оперу,
где ец поначалу, естественно, доверяли лишь эпизодические партии. Но уже
в первом сезоне ей удалось спеть Абигайль в „Набук-ко" Верди и сразу
же завоевать сердца публики. А в 1970 году почти еще неизвестная артистка
получила золотую медаль IV Международного конкурса оперных певцов в Софии
и перед ней открылись блистательные перспективы.
Победа в этом соревновании дала Гене Димитровой права на совершенствование
в школе театра „Ла Скала". Однако ее талант к этому времени уже настолько
созрел, что великий Джузеппе ди Стефано, услышав болгарскую певицу, заметил:
„Синьора, вы, кажется, ошиблись. Вам нужно стремиться не в школу „Ла Скала",
а в труппу". Тем не менее, месяцы занятий тоже пошли ей на пользу,
и вскоре она побеждает еще на одном конкурсе - в Тревизо, где соревнуются
исполнители роли Амелии в „Бал-маскараде". А следующие несколько
лет были посвящены, наряду со все более расширяющимися гастролями, обогащению
репертуара: к середине семидесятых годов он насчитывает уже около 20 больших
сопрановых партий, преимущественно в итальянских операх.
Признание пришло быстро, а восхождение Гены Димитровой к вершинам славы
продолжалось. В восьмидесятых годах за право заполучить эту артистку уже
борются все лучшие театры мира. Она поет на лучших сценах Парижа и Рима,
Буэнос-Айреса и Берлина, Москвы и Вены и, конечно, Софии. Любой город,
любой фестиваль, любая фирма грампластинок считают за честь ее участие
в спектаклях, концертах, записях. Среди ее партнеров по сцене - лучшие
артисты современности, такие, как Борис Христов и Николай Гяуров, Ирина
Архипова и Пласидо Доминго, Фьоренца Коссото и Хосе Карре-
рас. Она отмечена крупнейшими наградами, которых удостаиваются лишь подлинные
звезды оперного небосклона. Мировая пресса пестрит громкими заголовками
и восторженными эпитетами - „Лучшая Турандот нашего времени", „Главная
наследница Марии Каллас". Требовательная и темпераментная итальянская
публика, склонная наделять своих любимцев прозвищами-эпитетами, после
выступления Димитровой в роли Джизельды („Ломбардцы" Верди) на сцене
„Ла Скала" нарекла ее титулом „несравненная".
Для столь единодушных восторгов есть все основания. По мнению самой артистки, правда, она владеет не слишком обширным репертуаром: всего около 25 ролей. Но в любой из них болгарской певице трудно найти сегодня соперницу даже среди самых известных ее коллег. Леонора в „Трубадуре", Елизавета в „Дон Карлосе", Абигайль в „Набукко", Эльвира в „Эрнани", Амелия в „Симоне Бокканегра", Леди Макбет в „Макбете", Дездемона в „Отелло", Леонора в „Силе судьбы", наконец, Аида и Амнерис (да, именно так) - разве это не поразительная по широте панорама вердиевских героинь?! А среди высших достижений Димитровой еще и роли Тоски в одноименной опере Пуччини, Сантуццы, Джоконды в одноименной опере Понкьелли, Маддалены в „Андре Шенье" Джордано, Минни в „Девушке с Запада", Анны Болейн в опере Доницетти, Нормы -Беллини. Добавим к этому списку еще участие в исполнении многих вокально-симфонических произведений, в том числе Реквиема Верди и Четырнадцатой симфонии Шостаковича.
Что же главное в искусстве Гены Димитровой, что приносит ей столь неизменный и полный успех? Прежде всего, думается, уникальная гармония всех компонентов вокального и сценического мастерства: мощный, „царственный", насыщенный во всем диапазоне голос с блестящими „верхами" и глубокими „низами", совершенство безошибочной техники, ювелирная отделка деталей, драматизм и лиричность, а плюс ко всему - поразительное проникновение в стиль музыки великих мастеров, прежде всего музыки бельканто.
Сегодня Гена Димитрова - на вершине своей карьеры. Но она вовсе не считает
себя непогрешимой „звездой", а напротив, неизменно самокритична,
реалистична. Отметив в 1987 году двадцатилетие своей карьеры, она говорила:
„Куда направится мой поезд, перевалив через гребень горы?. В первую очередь
под угрозой окажутся высоты. Но у меня солидный нижний регистр, который
я пока еще приберегаю. Могу себе это позволить. Когда „верхи" станут
мне недоступны, я опущусь „этажом ниже" - на роли, написанные для
меццо-сопрано. Роли пятнадцатилетних девушек и влюбленных молодых женщин
полностью отпадут, но разве вам не захочется послушать меня, скажем, в
партии Азуче-ны? Мне желают еще лет пятнадцать не сходить со сцены. Положа
на сердце руку скажу: не хочу. Слишком я много пела, много ездила. Я устала.
Мне надоела кочевая жизнь. Однажды самолет принесет меня домой - навсегда.
У меня будет хороший дом, где в самой теплой комнате с пианино молодой
голос будет петь до боли знакомые арии. Но мне не будет грустно, в моей
душе будет жить надежда, что недалек тот час, когда этот голос воспарит
на мировой сцене."
Все это так. Но, видимо, к счастью, этот миг расставания артистки со сценой
еще не близок. Еще много радостей и открытий подарит она своим многочисленным
почитателям.