В наиболее яркой национально-самобытной форме карельская традиционная песня сохранилась в северной части карельской этнической территории — в селах, расположенных по побережью озера Куйто. Здесь, в приходе Вуоккиниеми, еще в 40-х годах прошлого века Элиас Лённрот записал лучшие руны «большой Калевалы». В 1963 году этот поселок (ныне районный центр) в честь карело-финского эпоса был назван поселком Калевала.
Район Калевады—основной очаг и своеобразный заповедник карельской песенно-эпической традиции — оставался на протяжении всего последнего столетия исходной точкой всех фольклорных исследований карельского народно-песенного искусства. Естественно, что с полевого обследования именно этого района начали свою работу по изучению современного состояния традиций карельского народного песенного искусства я музыкально-фольклорные экспедиции Петрозаводского филиала ЛОЛГК. Наряду с повторными записями вариантов ранее опубликованных напевов рун и свадебных песен, здесь были записаны и не публиковавшиеся прежде традиционные рунические напевы, а также заговоры, свадебная и погребальная причеть.
На берегах Куйтозеро и поныне многие знают и поют руны. Здесь бытуют наиболее устойчивые рунные сюжеты: «Вяйнямёйнен и дева-лосось», «Вяйнямёйнен делает кантеле», «Поездки Лемминкяйнена в Похьёлу» и т. д. Напевы записанных нами рун сходны.между собой и образуют группу более или менее близких друг другу вариантов. По своему стилю они характерны для того древнейшего пласта финно-угорской песенности, который эстонские фольклористы называют руническим.
Для мелодического стиля данной группы рунических напевов характерен ряд устойчивых черт. Их ритмический строй определился в координации с традиционным для карельского эпоса восьмисложным стихом, так называемым «калевальеким восьмидольником». Для него характерны хореические и пеонические стопы, придающие звучанию стиха плавность и напевность, отмеченную еще в начале XIX в. русским поэтом Ф. Глинкой («Корелы песенный язык»). Иногда хореические стопы заменяются
дактилическими.
Таким образом, «калевальский восьмидольник» представляет собой не формальную застывшую схему, а живое явление народной силлабики.