Ноты и тексты исторических песен о Степане Разине и крестьянской войне
Песенный цикл о Степане Разине является центральным в устной поэзии антикрепостнических войн и восстаний. Крестьянская война 1667—1671 гг., охватившая огромную территорию от донских окраин до верхней Волги, оставила глубокий след в сознании народа. Движение под руководством Степана Разина, направленное против бояр и воевод, против угнетения трудовых масс, было открытой и непримиримой войной, выражением крайней обостренности классовых противоречий второй половины XVII в.
В. И. Ленин назвал Степана Разина одним из представителей мятежного крестьянства, который сложил свою голову в борьбе за свободу.
Восстание, вызванное тяжким положением крестьянства и других групп трудового населения в эпоху укрепления феодально-абсолютистской монархии, приобрело огромный размах. Самостоятельность и независимость действий разинцев, вольные передвижения их по Дону и Волге, победоносный поход в Персию, захваты одного за другим волжских городов, расправа с царскими воеводами и трагический исход восстания — все эти исключительные по своей яркости события, естественно, породили богатую устную поэзию. И самые события, и героический образ Степана Разина нашли свое отражение в различных видах устного творчества— в легендах, сказках, в народнодраматических представлениях, но более всего в песнях.
Как весь дошедший до нас фольклор о Степане Разине, так и мелодии песен, помещаемые вместе с их текстами в настоящем сборнике, говорят о полнокровной жизни этого поэтического и музыкального богатства.
Наиболее ранние записи (текстовые и музыкальные) песен о Степане Разине, о казацкой вольнице, как и о Ермаке, относятся ко второй половине XVIII в. Записи, произведенные спустя столетие и более, например публикации Пальчикова, Листопадова и других, свидетельствуют о том, что народ сохранил свое песенное богатство, пронес его через века.
Песенное творчество о Степане Разине тесно связано, с одной стороны, с песнями о Ермаке и казацкой вольнице и, с другой стороны, с антикрепостнической поэзией XVIII в. и особенно с песнями о Пугачеве. Наиболее близким к песням о Ермаке является цикл о выборах Разина в атаманы. В нашем сборнике именно этим циклом открывается песенное творчество крестьянской войны XVII в. Несомненно, разинские песни о выборах атамана слагались на основе песенной традиции о походах казачьей вольницы XVI в., на основе популярных песен о Ермаке и о выборах его в атаманы. Последнее подтверждается общностью характера некоторых напевов. Однако содержание разинских песен развивается уже в исторических условиях новой эпохи и отражает классовые взаимоотношения более позднего времени. В песнях о выборе Разина в атаманы четко показан социальный состав движения. И дружина, и отношение к ней вновь избранного атамана в разинских песнях обрисованы с определенных классовых позиций. В песнях подчеркивается, что избранный атаман — Степан Разин становится во главе голытьбы, бедноты, голи бедняцкой. К ней обращается он с ласковой речью:
Ай. ну и голь же, голь бедняцкая!
Собирайся ты со всех, ну со всех сторон!
Товарищи вы, други любезные,
Собирайтесь, братцы, вот вы солетайтеся,
Братцы, на волюшку-волю вольную!
В других вариантах этот призыв атамана отмечен ясными „разбойными" настроениями казацкой вольницы: атаман приглашает казачью бедноту погулять на сине море, разжиться золотой казной, побывать даже в Москве, обещает одеть голытьбу в цветное платье.
Стремления голи бедняцкой в разинском песенном творчестве носят ярко выраженный характер классовой борьбы. Песни о выборах атамана и о бедноте казачьей были известны во многих областях и районах России, но варианты, записанные среди казачества, характерны своими особенностями. Значительное место занимает в этих песнях изображение противоречий между неимущей (го-лутвенной) и зажиточной частью казачества на Дону в период разгоревшейся крестьянской войны. Записанные в казачьей среде, песни уделяют особое внимание столкновениям Степана Разина с казачьим кругом, которым, как известно, заправляли казачьи верхи. И песни отметили эту обостренность классовых взаимоотношений:
Во казачий круг Степанушка не хаживал,
Думы думал атаманушка
С голытьбою.
(См. 9).
Песни, воспевающие Разина, его войско, вместе с тем воспевают и голытьбу. Именно в разинском песенном фольклоре впервые появляется этот собирательный героический образ бедноты, восставшей против своих угнетателей. Для мелодий этих песен характерны большие диапазоны, богатые распевы, ходы на широкие интервалы. Музыкальные образы разинских песен вызывают представления о широких просторах, богатырской мощи и удали.
В песенной поэзии о Разине нашли яркое отражение черты подлинной исторической действительности. Столкновения разинцев с зажиточным низовым казачеством и объединение голутвенных казаков вокруг Разина, отдельные моменты похода в Персию, военные действия против царских воевод и их ставленников, взятие Астрахани, победный путь вверх по Волге — все эти факты разинского восстания поэтически запечатлелись в песенном творчестве.
Настроения масс, участвовавших в крестьянской войне и глубоко сочувствовавших ей, более всего отражены в песне о так называемом „сынке" Разина. Песня эта известна в огромном количестве вариантов. Записи ее отмечены повсюду, где только производилось собирание исторического фольклора. Как и песня о взятии Разиным Астрахани, песня о „сынке" записана Пушкиным. В дореволюционное время песня о „сынке" была особенно распространена в|Поволжье, в центральных губерниях России и на Севере.
„Сынок" — это обобщенный образ посланца, разведчика восставших, подготовляющего их прибытие. „Сынок" не смущается перед властями (перед воеводой, перед губернатором) и, когда его приказывают схватить, грозит появлением своего „батюшки" — Степана Разина.
В настоящем сборнике даются 13 текстов этой песни, записанных в различных областях нашей страны. (См. 27—36 и Прилож., 5—7).
Единые по содержанию и идейной направленности песни о „сынке" отличаются исключительным многообразием напевов, находящихся в непосредственной связи •с песенной традицией тех местностей, где эти песни записаны. Эти особенности — устойчивость текста, четкость содержания и повсеместная распространенность — свидетельствуют о том, какое огромное значение имела песня о „сынке" для народных масс.
Устное творчество поэтически воссоздает не только успехи разинского движения, но и трагический конец его. Песня об осаде Симбирска (см. 41, 42 и Прилож., 8) передает в лирических образах душевное состояние Степана Разина, который, объезжая свое войско, готовит его к битве. Взволнованность разинцев и их предводителя разделяется и окружающей природой.
В ряде песен рассказывается о тяжелом, предвещающем гибель, сне атамана. Ему снилось, будто конь разыгрался под ним, будто налетевшим буйным ветром снесло шапку с его головы будто сорвался лук с его плеча и стрелы рассыпались. Есаул истолковывает этот сон как признак надвинувшихся несчастий: снесенная с головы шапка означает смерть ее владельца; потеря лука с плеча разгадывается как потеря есаула; сон о рассыпавшихся стрелах объясняется как потеря товарищей.
В образе сокола с подпаленными крыльями (45 и Прилож., 9) песня символически рисует захваченного Степана Разина, окруженного врагами — стаей черных воронов. Они оскорбляют его и насмехаются над ним. Но сокол знает, что пройдет его горе-кручина и он сумеет отомстить обидчикам:
Ой-да, отращу я свои быстры крылышки,
Вот и взовьюся выше облака,
Ой-да, разобью я стадо черных воронов.
Вот и перебью всех до единого.
Сидя в заключении, Степан Разин обращается к своим товарищам с наказом не покидать его, так как он твердо уверен, что борьба за волю еще возобновится и закончится победой:
Ой-да, отстоим же мы, братцы-товарищи,
Ой-да, жизню вольную, свободную!
(См. 45).
Народная песня как бы стремится передать весь жизненный путь Разина, вождя восстания: победы и героизм восставших в их борьбе до конца. Исторически известны стойкость и мужество Разина на допросах и пытках. И в устах народа создается песня о допросе Степана Разина на суде, на основе известных ранее песен о правеже и допросе молодца царем. — Степан Разин не выдает своих товарищей, „стоит не шелохнется", „кудерушки его не тряхнутся".
На вопрос судей: „С кем разбойничал?" — Степан Разин готовится ответить лравду о том, что он „не разбойничал", а с голытьбой по морям да по рекам гулял, разбивал корабли и топил бояр, купцов, а „голытьбу на бой водил". Заканчивается песня уверенным заявлением героя:
Ай-да. голытьбы-то моей,
Да моих товарищей,
Вот и всех не счесть-перечесть.
(См. 46).
Замечательны по историческому содержанию и эмоциональной выразительности песни о гибели Разина. Известная еще по записи XVIII в. песня „На заре было" передает настроения голутвенных казаков, узнавших о казни их любимого атамана. До наших дней эта песня бытует в донских станицах. (См. 48).
Образ Разина входит также в безыменные лирико-эпические песни о смерти молодца, казака, и благодаря этому кончина вождя крестьянской войны рисуется в самых разнообразных вариациях. Все песни объединены чувством глубокой любви к народному герою, как к вождю и самому дорогому человеку.
В сравнении с песнями о походах, песни о смерти Разина отличаются менее широкими интервальными ходами, довольно быстрым возвращением к исходному или опорному звуку, что придает напевам суровую сдержанность, соединенную с большой внутренней силой. В музыке этих песен нет чувства безысходности.
Особый, чрезвычайно яркий цикл составляют песни участников восстания, именующих себя „помощничками" Степана Разина. Глубокий лиризм и исключительные по эмоциональной силе образы, а также красота и торжественность мелодий отличают эти песни, рисующие переживания и думы разинцев. Это песни соратников атамана, тех голутвенных казаков, беглых крепостных крестьян и других представителей трудового люда, которые, спасаясь от феодального гнета, объединялись и все время пополняли ряды восставших. Одни вливались непосредственно в войско Разина, другие действовали самостоятельно именем атамана. Песни эти, поющиеся от лица самих участников крестьянской войны, являются как бы их гимном. Основная мысль, выраженная во всех разинских песнях, но особо подчеркивающаяся именно в данном цикле, заключается в признании правоты восставших, правильности их поведения. Свои действия молодцы расценивают как дело, работу и четко отделяют себя от воров и разбойников.
Они твердо заявляют:
Мы не воры, мы не воры,
Ой да, не разбойничий,
Ой да, Стеньки Разина мы работнички,
Все есауловы помощнички.
(См. 17).
На первый взгляд песни разинцев могут показаться близкими вариантами одна другой. Однако по характеру мелодий и образов, по общей эмоциональной направленности среди них намечаются как бы две группы. Одна характеризуется радостными, победными интонациями, вполне соответствующими поэтическому содержанию и образам. (См. 16—23). Молодцы обращаются к солнцу, просят взойти „над горою над высокою", „над урочищем добра молодца Стеньки Разина" и обогреть, „обсушить их цветное платье кармазинное" В некоторых вариантах молодцы заявляют, что их „нужда ведет, нужда горькая", но мелодии и поэтические образы песен говорят о радостных настроениях. Основной поэтический образ песен этой группы — восходящее солнце. По-иному развертывается содержание другой группы. (См. 49—53). Молодцы собираются ночью (или находятся в земляной тюрьме). Настроение их передается образами туманов, ночи, которые надвинулись, „как печаль-тоска ненавистные". Строение мелодий этих песен, их интонации родственны сурово-торжественным песням о смерти Степана Разина.
Сопоставление напевов той и другой группы приводит к мысли о том, что они создавались не одновременно. Первая группа песен более связана с периодом подъема и успехов восстания; другие песни, по всей вероятности, слагались уже тогда, когда основное войско Разина было разгромлено, а оставшиеся его приверженцы еще бродили по Руси, появлялись то тут, то там, скрываясь от карательных правительственных отрядов. Однако песни второй группы, так же как и первой, заканчиваются утверждением правоты и справедливости „дела" Разина.
Весь разинский цикл в целом отличается огромным богатством и разнообразием сюжетов. С нескрываемым восхищением и любовью в песнях этого цикла рисуются образы участников крестьянской войны. „Казаки люди вольные", „голь бедняцкая", „сынки" атамана и, наконец, сам Степан Разин показаны здесь в столкновениях с народными притеснителями. Народ в своих песнях прославил борьбу против угнетения и особо подчеркнул жизненную необходимость этой борьбы.
Разинский цикл является основным в освободительной устной поэзии крепостного времени. Связанное с традицией героических песен казачьей вольницы XVI в., песенное творчество о Разине обогащает, развивает эту традицию и, в свою очередь, начинают новую, свою традицию, которая отчетливо сказывается в устной поэзии последующего времени — в песнях о Пугачеве и в других антикрепостнических песнях XVIII—XIX в.
Близки разинскому циклу песни о бездомных людях, „не помнящих родства". (См. 64—66). Таковы, например, песни о детинушке-сиротинушке: он вырос без отца, без матери, вскормлен православным миром, взлелеян Волгой-матушкой. Художественными образами и сравнениями в песнях изображаются настроения героя, у которого „горит душа молодецкая". В этом круге песен дан народнопоэтический образ человека, искалеченного крепостническим строем. Испытывая на себе тяжесть феодального уклада, эти люди искали облегчения своей жизни, скитаясь по стране, меняя свои занятия и легко присоединяясь к крестьянским освободительным восстаниям.