Тексты и ноты песен Смоленской области собранных фольклористом Ф.Рубцовым
Смоленщина — область со своеобразной народной художественной культурой, которую впитали великий Михаил Глинка, Даргомыжский, другие выдающиеся музыканты, а также поэты, скульпторы, живописцы, мастера оперного и драматического театра.
Смоляне, несмотря на трагическую историческую судьбу этого края, сохранили в удивительной чистоте истоки музыки восточных славян. Вместе с тем песенный фольклор Смоленщины формировался и развивался под воздействием сложных этнических процессов образования двух наций — белорусской и русской. Соответственно, народная лирика Смоленщины может рассматриваться отчасти как результат обособления двух родственных национальных культур, отчасти как результат их взаимодействия в более позднее время в пограничной зоне между белорусским и русским народами.
Этнографические исследования конца XIX — начала XX века (академика Е. Ф. Карского, М. В. Довиар-Запольского, В. Н. Добровольского, П. В. Шейна и др.) установили, что культура населения Смоленщины была неоднородной, поскольку оно состояло наполовину из белорусов и наполовину из русских, а точнее, по переписи 1897 года белорусы составляли 46,7%, русские — 42,3%. При этом белорусское население преобладало в центральных и западных уездах, а русское сосредоточивалось в северо-восточных уездах — Сычевском, Гжатском, Юхновском и Вяземском, пограничных с Тверской, Московской и Калужской губерниями. Поэтому, в зависимости от того, в какой части Смоленщины делались записи народных песен, в их языке, мелодике и манере исполнения преобладают либо элементы русской, либо элементы белорусской традиции (к сожалению, редко воспроизводимые в фольклорных публикациях, особенно в советское время). Это же следует иметь в виду, обращаясь ко времени записи песен, поскольку демографическая ситуация на Смоленщине после Октябрьской революции и особенно после Великой Отечественной войны существенно изменилась. Определенное значение имеет и возраст исполнителей: в говоре, песенном репертуаре и в манере исполнения старшего поколения заметнее сохранность элементов культуры коренного населения, причем белорусские элементы преобладают в сельской среде, а русские — в городской среде. Кстати, одной из особенностей дореволюционной Смоленщины было более заметное, чем даже в соседних белорусских губерниях, преобладание сельского населения над городским: крестьяне составляли здесь 84% жителей (при среднем уровне н Белоруссии — 72%, а в Минской губернии — лишь 62%)*. Это, безусловно, способствовало хорошей сохранности па Смоленщине местного традиционного фольклора и преобладанию на большей части территории белорусской традиции.
Фольклорно-этнографинеские источники конца XIX — начала XX века отмечают распространение на большей части Смоленщины обрядности, близкой к народной праздничной культуре соседней Могилевской губернии или общей с белорусской в целом: святочных игрищ «Тярешка», «Ящер», «Коза», хождений «волочобников» с песнями, праздника «дя-дов», Юрьева дня, весенних хороводов и игр от Пасхи до Ушестья (Вознесения), проводов русалки, сжигания чучела Купалы и др. Также однотипны с белорусскими танцы, бытовавшие на Смоленщине, — «лявониха», «мятелица», «подушечка» — и сопровождавшая их инструментальная музыка, игра на самодельных скрипках (смоленские скрипки, продававшиеся на Вознесенской ярмарке, — «кирмаше», славились по всему По-днепровью) и на дудах; характерна припевка:
Без музики, без дуды Ходзяць ноги не туды.
Песенный репертуар Смоленщины и типовые напевы также сходны с белорусскими; особенно это заметно в колядах, волочобных песнях, в веснянках с гуканьем, в русальных, купальских и жнивных песнях, в духовных стихах (например, о Егории, или «малойчике», или «цмоке» — *змёе), в свадебных песнях***. Вместе с тем фольклор в северо-восточной части Смоленской области характеризуется чертами, сближающими его с фольклором центральной России.
Уроженец западной Смоленщины, Феодосии Антонович Рубцов в детстве и отрочестве воспринимал особенности местной народной художественной культуры. Он родился 17(30) декабря 1904 года в селе Ольша Оршанского уезда Могилевской губернии (по давнишнему административному делению, ныне — Руднянский район Смоленской области) в семье местного учителя, принявшего впоследствии священический сан. Жена его была, вероятно, музыкально одаренной женщиной, в доме было фортепиано, и сын Рубцовых овладел игрой на инструменте. Непосредственное восприятие местной песенной традиции благодатно сказалось на музыкальном развитии Ф. А. Рубцова, определило на долгие годы его увлечение белорусским фольклором, любовь к смоленским народным песням, не только белорусским, но и русским, к русской народной музыке вообще, которой он посвятил свою жизнь.
Шестнадцатилетним юношей Ф. А. Рубцов покинул родную Ольшу и уехал в Смоленск, где вскоре обратил на себя внимание местных музыкантов — дирижера А. Н. Драпмана и пианистки Е. И. Гуревич. По их рекомендации он в 1922 году был зачислен в класс хорового дирижироваиия Смоленской народной консерватории где под руководством композитора С. В. Панчеико изучал теорию музыки и основы композиции. Будучи студентом и членом так называемого коллектива музыкантов-педагогов (где сам преподавал ученикам теорию музыки), Ф. А. Рубцов начал воспроизводить на слух народные песни, слышанные в детстве и отрочестве в родном селе. В середине 1920-х годов он с успехом дебютировал в качестве дирижера-хоровика (еще раньше он стал сочинять музыку дли спектаклей местного ТРАМа, и среди его произведений были первые опыты фольклорных стилизаций).
Испытывая потребность в более полном и совершенном образовании, Ф. А. Рубцов переезжает в Ленинград, поступает в консерваторию и оканчивает се в 1931 году по классу композиции М. О. Штейнберга. А вскоре он был принят в Союз композиторов. Некоторое время он работал в музыкальной школе, возглавлял семинар руководителей народных хоров при Ленинградском Доме народного творчества и в течение нескольких десятилетий, до конца жизни, возглавлял секцию фольклора при Ленинградском отделении Союза композиторов, был членом бюро Всесоюзной фольклорной комиссии при Союзе композиторов СССР. В 1945— 1950 годах Ф. А. Рубцов работал редактором в ленинградском музыкальном издательстве.
Композиторское творчество Ф. А. Рубцова органически связано с традициями русского и белорусского фольклора. Он создал пьесы для оркестра народных инструментов, хоровые и сольные вокальные произведения; известность получили два его концерта для баяна (1937, 1955). Особую популярность обрели его обработки народных песен, отличавшиеся большим вкусом и мастерством (песня «Веники» с большим успехом исполнялась Государственным русским хором под управлением А. В. Свешникова, Вариации на тему двух русских народных песен были исполнены в 1950 году в Большом зале Ленинградской консерватории Б. Гутииковым в сопровождении симфонического оркестра под управлением Б. Хайкина). В предисловии к недавно опубликованным хорам Ф. А. Рубцова (Л., 1989) С. Слонимский, выделяя, в частности, Три хора по мотивам русских народных песен, высоко оценивает композиторское творчество автора в целом: «Авторитетнейший знаток русской народной поэзии и музыки, Рубцов очень свободно, творчески подходил к народно-песенному материалу, органично его развивая, создавая оригинальные хоровые сочинения на народные темы. Его хоры привлекают свежей фантазией, изобретательными полифоническими и фактурными находками».
Глубокое творческое проникновение в природу народной песни придает его суждениям о фольклоре не только большую достоверность, но и особую прелесть личностного композиторского восприятия. Не претендуя на академическую эрудированность и не владея исчерпывающей библиографической информацией, Ф. А. Рубцов в своей научной и педагогической деятельности всегда опирался на непосредственное знание подлинного, бытующего в живом исполнении фольклора. С 1936 года он ведет систематическую полевую работу, собирает песни, выезжая в многочисленные экспедиции в Белоруссию (Бобруйский, Поречский, Глусский районы), в Вологодскую, Великолукскую, Псковскую, Ленинградскую и Смоленскую области РСФСР. Материалы, собранные Ф. А. Рубцовым, опубликованы в сборниках: «Народные песни Вологодской области» (Л., 1938); «Песні беларускага народа», Т. 1 (Мінск, 1940); «Песни народов
СССР. Белорусы» (Л.; Мм 1941); «Народные песни, записанные в Ленинградской области» (М.; Л., 1950); «Марийские песни» (М., 1950); «Народные песни Ленинградской области» (М., 1958); «Ольшанские песни» (Л.; М., 1971). Последние два сборника целиком составлены самим Ф. А. Рубцовым. Сохраняя связи с Белоруссией, он составил по заказу академика М. Н. Никольского атлас музыкальных диалектов белорусского фольклора (не опубликован).
Научная работа Ф. А. Рубцова протекала в фонограмархиве при секторе русского народного творчества в Институте русской литературы АН СССР (1945—1948) и в научно-исследовательском отделе Института театра, музыки и кинематографии (1957—1967), а педагогическая деятельность, начатая в 1948 году в Ленинградской консерватории, длилась без перерыва до самой его смерти в 1986 году. Здесь он создал и читал курс музыкального фольклора, составил в начале 1950-х годов «Хрестоматию по русскому народному музыкальному творчеству» (рукопись хранится в консерватории), воспитал большое количество учеников, уделял большое внимание подготовке специалистов по музыкальному фольклору не только для России, но и для других республик Советского Союза.
Фольклористические исследования Ф. А. Рубцова опубликованы в книгах «Интонационные связи в песенном творчестве славянских народов» (Л., 1962), «Основы ладового строения русских народных песен» (Л., 1964), «Статьи по музыкальному фольклору» (Л.; М., 1973), в различных научных сборниках и серийных изданиях, в журнале «Советская музыка».
Особую научную ценность представляет развитая Ф. А. Рубцовым теория речевой основы песенных интонаций. Исследуя типологически близкие интонации в обрядовом фольклоре славянских народов, он обосновал идею о музыкальной генетической общности славянской песенной культуры. Внимание научной общественности привлекли работы Ф. А. Рубцова о ладовом строении русских народных песен, о смысловом значении кадансов в календарных песнях, о современном народном песне-творчестве и современных хоровых коллективах, о соотношении поэтического и музыкального содержания в народных песнях*.
Разнообразные интересы и занятия в области фольклора не вытеснили из его души первую любовь — к народным песням его родного края. Живя и работая в Ленинграде, он неоднократно выезжал на Смоленщину, где записывал новые песни и с увлечением готовил их к публикации. Чтобы объективно оценить вклад Ф. А. Рубцова в изучение песенного фольклора Смоленской области, необходимо хотя бы кратко сказать о том, что сделано в этом отношении вообще.
Публикации песен Смоленщины рассеяны в различных сборниках белорусского и русского фольклора. В большей своей части это издания этнографические и филологические: «Белорусские песни» П. Бессонова (М., 1871. Т. 1.), «Белорусские народные песни» П. В. Шейна, «Белорусский сборник» Е. Р. Романова (Киев, 1886. Вып. 1—2; Витебск, 1887. Вып. 3). «Материалы для изучения быта и языка русского населения Северо-Западного края» П. В. Шейна (СПб., 1887—1902. Т. 1—3),
«Смоленский этнографический сборник» В. Н. Добровольского (СПб., 1891 —1903. Н. І—4) и др. Из советских изданий назовем сборник «Народное поэтическое творчество Смоленской области» (Смоленск, 1954). Изданий нотных значительно меньше, и большая часть их появилась уже после того, как был подготовлен публикуемый сборник Ф. А. Рубцова. Это «Русские народные песни Смоленской области» В. Харькова (М., 1956), «Народные песни Смоленской области, напетые А. И. Глинкиной» в записях К- Г. Свитовой и Л. А. Бачинского, подготовленные к печати Г. Б. Павловой (М., 1969), «Песни Смоленской области, записанные от Е. К. Щеткиной» А. В. Рудневой, изданные в серии «Из коллекции фольклориста» (М., 1977), «Свадебные песни родины Глинки» С. В. Пъянковой в той же серии (М., і977), «Народные песни Смоленской области (Методические рекомендации по работе с фольклорными коллективами)», подготовленные С. В. Пьянковой (Смоленск, І988). Отдельные песни, в частности записанные экспедициями Ленинградской консерватории, включались в статьи С. В. Пьянковой и других авторов. Большую ценность представляют некоторые архивные материалы, например хранящиеся в рукописном отделе Института русской литературы АН СССР «Белорусские народные песни», собранные в 1906 году М. Ю. Зубовым в Могилевской губернии (куда входила и западная часть Смоленщины).
Не умаляя ценности названных публикаций, все же следует признать, что они не дают полной и целостной картины песенного фольклора Смоленщины. Поэтому записи Ф, А. Рубцова, непосредственно связанного с местной традицией, представляют особый интерес. Они включались в его монографии наравне с другими материалами и входили тем самым в систему его сравнительных исследований славянского фольклора и теоретических проблем музыкальной фольклористики. Некоторые песни публиковались и в его статьях «Смысловое значение кадансов в календарных напевах» (в сборнике «Вопросы теории и эстетики музыки», Лм 1962, вып. 1), «Соотношение поэтического и музыкального содержания в народных песнях» (в сборнике «Вопросы теории и эстетики музыки», Л., 1967, вып. 5), «Песня о народном бедствии» (в сборнике «Статьи по музыкальному фольклору»), В 1971 году был издан сборник «Ольшанские песни», в котором отражена локальная традиция родного села Ф. А. Рубцова. В это издание вошла небольшая, взыскательно отобранная составителем часть материалов, собранных им в 20-е — начале 30-х годов. Нотировка воспроизводит слуховые записи составителя, о характере которых сам Ф. А. Рубцов откровенно пишет в предисловии: «...слуховые записи неизбежно представляют собою некоторое обобщение, поскольку зафиксировать песню в процессе ее исполнения, со всеми импровизационно возникающими мелодическими разночтениями невозможно. Записывая песни, их приходится слушать многократно, отбирая и закрепляя в памяти то, что в их мелодии неизменно, что составляет основу их музыкальной строфы, и затем уже, осознав эту основу, заносить ее на нотную бумагу». Таким образом, транскрипция песен в этом сборнике фиксирует обобщенное восприятие вариантов исполнения, и сам сборник по своему типу является своего рода мемориальным, композиторским.
Публикуемый сборник приобретает особое значение, поскольку здесь впервые песенный материал представлен в жанровом и диалектном многообразии. Наряду со слуховыми записями он содержит расшифровки песен, записанных на валиках и дисках; записи в основном произведены составителем на протяжении 20-х — первой половины 30-х годов, а также А. Г. Кудышкиной в 40-е годы. Работа над сборником протекала в неблагоприятных для советской фольклористики условиях, когда преобладали догматические, вульгарно-социологические представления о фольклоре и ставилось под сомнение обращение исследователей к некоторым традиционным формам народной художественной культуры. Включение Ф. А. Рубцовым в рукопись сборника таких жанров, как календарно-обрядовые песни, духовные стихи, баллады, встретило резкую критику со стороны догматически настроенных фольклористов-филологов Института русской литературы АН СССР; составитель был обвинен в «архаизации» фольклора и идеализации крестьянской традиции. Не понято было и научное значение фольклора Смоленщины как пограничной зоны между белорусской и русской народной культурой. Сам Ф. А. Рубцов пытался односторонне трактовать материал как исключительно русский и отрицать под давлением догматической критики религиозно-христианское влияние на народное творчество, что отразилось в предисловии к сборнику и в комментариях к песням. Но это не спасло его детище: сборник не был рекомендован к печати, а Ф. А. Рубцов был вынужден уволиться из института. Рукопись сборника пролежала в архиве без движения четыре десятилетия, и травмированный всеми этими событиями составитель не возвращался к ней больше.
Посмертная публикация сборника Ф. А. Рубцова обязывает издателей не вмешиваться в авторский текст предисловия и примечаний и ограничиться необходимой технической и стилистической правкой, однако читатели, принимая во внимание отмеченные обстоятельства драматической судьбы рукописи, сами заметят, что некоторые историко-культурные оценки и идеологические формулировки составителя отражают преодоленный современной наукой уровень представлений о фольклоре, свойственный советской фольклористике первых послевоенных лет, носят односторонний, излишне категоричный, а подчас и наивный, упрощенный характер. Вместе с тем заслуга Ф. А. Рубцова в том, что он в комментариях представил анализ напевов и словесного текста как в их специфике, так и во взаимосвязи, порождающей новое стилистическое качество песенного произведения в целом. В известном смысле сборник Ф. А. Рубцова — историографический памятник, и ценность его заключена прежде всего в самом материале, объективно отражающем состояние фольклорной традиции в первой половине XX века в одном этнографически своеобразном регионе восточнославянской народной культуры, в материале, зафиксированном собирателем-композитором посредством методики, соответствующей одной из традиций российской музыкальной фольклористики. Дело читателей и музыковедческой критики оценить и качество самого материала, и сильные и слабые стороны методики его фиксации и транскрипции. Несомненно одно — публикация- сборника Ф. А, Рубцова расширит и обогатит представление о народно-песенном творчестве Смоленщины, будет способствовать научным исследованиям в советской фольклористике и окажет помощь культурно-просветительным учреждениям в возрождении фольклорных традиций в современной культуре.
В.Е. Гусев,
заслуженный деятель искусств РСФСР, доктор исторических наук