Свадьба Обско-Иртышского междуречья

Обрядовые песни русской свадьбы Сибири



Тексты, мелодии (ноты) свадебных обрядов

 

 

Описание свадебных обрядов
В.Захарченко, М.Мельников
Свадьба Обско-Иртышского междуречья
этнографическое описание обрядов, тексты и напевы песен
"Советский композитор", 1983г.
номер с4869к

содержание:

 

ПРЕДИСЛОВИЕ
 
Русские поселения возникли в Барабинских и Кулундинских степях Обско-Иртышского междуречья в начале XVIII века, значительно позднее, чем в приуральской части Западной Сибири. Во второй половине XIX столетия, когда обосновавшиеся в этих селах русские переселенцы стали уже сибирскими старожилами (чалдонами), в Обско-Иртышское междуречье хлынула вторая волна переселенцев — уже не только русских, но одновременно с ними белорусских и украинских.
Традиционная песенная поэзия русских переселенцев Обско-Иртышского междуречья привлекла к себе внимание собирателей еще в 30-х годах прошлого столетия.

Самье ранние публикации записей поэтических текстов традиционных русских песен, бытовавших в этом ареале, появились в те же годы а первые публикации их музыкальных записей — намного позднее, только в наши дни. Традиционные же песни украинских и белорусских переселенцев Обско-Иртышского междуречья не привлекали к себе внимания собирателей вплоть до начала 70-х годов нашего века. Записи их поэтических текстов опубликованы впервые в 1974 году Т. Г. Леоновой, а публикаций их напевов до сих пор еще нет.

Поэтические тексты русских свадебных песен, записанных в старожильческих селах Обско-Иртышского междуречья, печатались еще в дореволюционные годы, а единичные образцы напевов этих песен впервые опубликованы В. Захарченко и А. Мехнеиовым, которые записали их в конце 1960-х — начале 1970-х годов з русских- старожильческих селах этого ареала.
К началу XX столетия подавляющую часть русского населения Обско-Иртышского междуречья и всей Западной Сибири составляли уже не старожилы, а поздние русские переселенцы второй половины XIX — начала XX столетия.

Поэтому только традиционные русские песни сибирских старожилов не могут дать сколько-нибудь полного представления о песенных традициях русских сел этого ареала.
Даже в старейших русских селах Обско-Иртышского междуречья, расположенных на обследованной нами части Московско-Иркутского4 тракта (Бланка, Камышево, Вознесенка, Старый Тартасс, Убинское, Колывань, Киик и др.), старожилы являются меньшинством, а большинство жителей — поздние поселенцы. Переселенцы из одной местности (по принципу землячества) либо из разных местностей образовывали смешанное население сибирского села, а иногда жили обособленно на отдельных его улицах.
Вместе с тем в деревнях поздних переселенцев рядом с русскими нередко селились также белорусы и украинцы. Эти поздние переселенцы сохраняли традиции своих бывших коренных русской, белорусской и украинской этнических территорий несоизмеримо лучше, чем русские старожилы — свои традиции.
Сельские общины русских старожилов, в особенности старообрядческие, принимали поздних переселенцев неохотно. Они тоже стремились сохранить свои обычаи и традиционные песни, оградить их от всякого постороннего влияния, что в силу интенсивности переселенческого движения и внутри-сибирских миграционных процессов не всегда удавалось.
Характерной особенностью песенной традиции позднепоселенческих сёл являлись многообразные формы не только скрещения коренных русских песенных традиций разных местностей европейской части России, но и взаимодействия русской, белорусской и украинской песенных традиций; происходило вторичное формирование песенных стилей.

Традиционные песни русского, белорусского и украинского населения, переселившегося в Западную Сибирь, хотя и не представлены до сих пор в музыкальных публикациях, в последние годы все больше и больше привлекают внимание собирателей и фиксируются ими на магнитофонной ленте. Наибольшее число таких записей было сделано экспедициями Новосибирского и Омского педагогических институтов и Томского университета, а также А. Мехнецовым (Ленинград), о чем он сообщает в своей последней публикации русских свадебных песен сибирских старожилов Томского Приобья. В примечаниях к этой работе автор приводит список записанных им в этом ареале на магнитофонную ленту русских и белорусских песен, которые он делит на четыре группы: 1) старожильческой традиции, 2) переселенцев северо-восточных областей России, 3) переселенцев центрально- и южнорусских областей, 4) западно-русских областей и Белоруссии.

В обследованных нами земледельческих районах Обско-Иртышского междуречья (Бараба, Кулунда) сложились семь видов поселений:
1) русских старожилов, сохранивших свою культурную обособленность;
2) русских старожилов, смешавшихся с поздними переселенцами, оставшихся в меньшинстве и утративших свою культурную самобытность;
3) поздних русских переселенцев из одной местности, сохранивших ее коренную песенную традицию;
4) поздних русских переселенцев из разных местностей, живущих в одном селе обособленно на отдельных улицах и сохранивших свои коренные песенные традиции в меньшей степени в результате взаимного общения и взаимодействия песенных традиций в новых условиях;
5) поздних переселенцев из разных местностей (иногда только русской, а иногда одновременно украинской и белорусской этнических территорий), живущих в одном селе не обособленно, а «чересполосно» (отдельными семьями); здесь возникла песенная культура, в которой коренные песенные традиции скрестились со множеством местных форм;
6) поздних переселенцев из нескольких местностей только украинской этнической территории, в песенной традиции которых в новых условиях слилось воедино несколько коренных украинских песенных традиций;
7) поздних переселенцев из нескольких местностей белорусской этнической территории, преимущественно ассимилировавшихся с русскими переселенцами, но устойчиво сохранивших коренные местные белорусские песенные традиции.

Настоящий сборник состоит из двух разделов. Первый раздел содержит описания свадебных обрядов пяти (из указанных семи видов) сибирских сел Обско-Иртышского междуречья и музыкальные записи обрядовых и необрядовых песен, которые пелись на свадьбах в этих селах.
Тексты песен, относящиеся к каждому из пяти обрядов, включены в их описания и даны в той же последовательности, в которой они поются на свадьбах.
Напевы песен вынесены в приложение к описанию обряда и изложены там в другой последовательности, основанной на принципе типологической систематизации по признакам музыкально-поэтических стилевых особенностей. Тексты песен обозначены теми же номерами, что и напевы в приложениях.
В том случае, когда на один напев поется несколько текстов, к номеру текста добавляется буквенное обозначение (например, № 24а или № 172д и т. д.).

Помимо собственно свадебных песен, припевок и причитаний, на русских украинских и белорусских свадьбах Обско-Иртышского междуречья поются песни иных жанров — лирические, хороводные, вечёрочные и плясовые. Поэтому группа напевов в нотном приложении разделена на самостоятельные подгруппы:
а) свадебные песни,
б) свадебные припевки,
в) свадебные причитания,
г) песни иных жанров, исполняемые на свадьбе.

Свадебный обряд села Балман типичен для русских старожилов, сохранивших свою культурную обособленность.
Так же как и свадебные обряды других старожильческих сел Западной Сибири, он обнаруживает заметные черты типологического родства с традиционными свадебными обрядами коренного населения русского Севера, что неоднократно отмечалось в исторической и этнографической литературе.
Но в балманской свадьбе удержались не все компоненты традиционных свадебных обрядов русского Севера и сопровождающие их свадебные песни. Она утратила значительную часть прощальных свадебных песен и причетов, все песни закли-нательного характера. По сообщению песельниц старшего поколения, большую часть песен, звучавших на балманской свадьбе, издавна составляли песни вечёрочные и неприуроченные лирические, не относимые ими к свадебным.
Широко популярные во всех русских старожильческих селах Сибири вечёрочные песни и сопровождаемые ими игри!ца не только устойчиво сохранились в селе Балман в своей традиционной функции, но и приобрели новую функцию, они приурочены к вечеру в канун свадьбы и издавна составляли основное ядро местного свадебного обряда.

Вечёрочные песни пелись на свадьбах и во многих других обследованных нами русских старожильческих селах Обско-Иртышского междуречья (Вялково, Ушково Куйбышевского района, Вознесенка Венгеровского района, Старый Порос, Балта Моштовского района и др.), а традиционные песни свадебного обряда сохранились в них в еще меньшей степени, чем в селе Балман.
Большую же часть песен, певшихся в этих селах на свадьбах, составляли неприуроченные лирические, в том числе поздние городские песни литературного происхождения, причем многие из них нередко относятся певцами к свадебным (как, например, «Сиротою я взросла, как былинка в поле» в деревне Ушково Куйбышевского района или «Куда краса моя девалась» в деревнях Каяк и Дубровка Чулымского района).
Свадебный обряд села Гжатск типичен для поздних русских переселенцев из одной местности, сохранивших свою коренную песенную традицию. В этом селе, основанном в середине прошлого века выходцами из Гжатского уезда Смоленской губернии, не забыты не только все ритуальные действа, но и традиционные песни свадебного обряда, типичного для коренного русского населения бассейна реки Гжать (притока реки Вазузы, впадающей в Волгу). Однако в Сибири жители села Гжатск привнесли в свой коренной свадебный обряд два новых компонента: сибирский обычай ежедневного катания невесты и ее подруг на лошадях в период девичника («сборной» недели) и обычай калыма, заимствованный, по свидетельству жителей села, у барабинских татар соседнего поселения — аула Бергуль.
Свадебный обряд села Покровка характерен для поздних переселенцев из нескольких местностей русской и украинской этнической территорий, поселившихся в одном сибирском селе «чересполосно». Жители этого села, выходцы из Рязанской, Тульской, Тамбовской, Полтавской и Киевской губерний, сохранили в новых условиях свои коренные традиции в планировке дворов, орнаменте вышивок, узорах самотканых дерюжек и ковров. Но в свадебном обряде и записанных нами традиционных свадебных песнях этого села не прослеживаются в отдельности особенности коренных песенных традиций упомянутых местностей; в нем слились воедино некоторые особенности окских стилей, что подтверждают сами песельницы, называющие свой свадебный обряд рязанским.

Свадебный обряд села Лотошное характерен для поздних переселенцев из нескольких местностей украинской этнической территории (Полтавской и Харьковской губерний). И они сохранили свои коренные песенные традиции, также синтезировавшиеся в новых условиях.
Украинский разговорный язык утрачен жителями этого села (украинизмы сохранились в разговорной речи лишь старшего поколения), но традиционные украинские песни, в том числе календарные и свадебные, они поют по преимуществу только на украинском языке, лишь слегка русифицированном, а русские песни наряду с этим на русском языке.

Свой местный свадебный обряд они не называют его традиционным украинским наименованием — «весiлля» (хотя и не забыли это слово), но по типу игрового действа, составу и стилю (музыкальному и поэтическому) сопровождающих его обрядовых песен он остался украинским. Центральными компонентами этого свадебного обряда являются эпизоды «вильцэ носить» и «посад»; наибольшее число обрядовых песен относится к виду свадебных корильных припевок.
Свадебный обряд деревни Ольшанка типичен для поздних переселенцев из нескольких местностей белорусской этнической территории (преимущественно Могилевская и Гомельская губернии). Ассимилировавшись с поздними русскими переселенцами— выходцами из Калужской, Смоленской и частично Курской губерний, они утратили белорусский разговорный язык и усвоили русскую разговорную речь.
Традиционные компоненты белорусского свадебного обряда и белорусские свадебные песни Могилевской и Гомельской губерний чередовались в местном свадебном обряде с традиционными компонентами русского свадебного обряда и русскими свадебными песнями Калужской и Смоленской губерний, причем русские песни пелись на русском, а белорусские — на белорусском языке.
Для того чтобы дать более полное представление о свадебном обряде Обско-Иртышского междуречья в целом (состав песен, стилевые особенности свадебных обрядовых и необрядовых песен), во второй части сборника публикуются русские, белорусские и украинские песни, записанные на территории всего ареала Обско-Иртышского междуречья и прилегающих к нему районов верхнего Приобья. Песни систематизированы по тому же принципу, что и напевы первого раздела; каждая группа песен делится на указанные подгруппы.

Во всех селах Обско-Иртышского междуречья со смешанным русским, белорусским и украинским населением (так же как и в соседних русских, белорусских и украинских селах) на русских свадьбах нередко пелись не только русские, но и белорусские обрядовые песни, а на украинских и белорусских свадьбах — русские песни, причем украинские и белорусские песельницы, утратившие в быту родную речь, поют свои коренные свадебные песни всегда на родном языке, в большей или меньшей степени русифицированном.
Все многообразие оттенков русификации белорусского и украинского языков, отраженное в поэтических текстах записанных нами свадебных песен, становится особенно явственным при изложении их в единой орфографии.
При изложении же текстов в трех разных (русской, белорусской и украинской) орфографиях различия эти не только не заметны, но и не всегда воспроизводимы. Именно поэтому составители настоящего сборника предпочли изложить белорусские и украинские песни в русской орфографии.

В большей части записанных нами песен напев и хоровая фактура первой мелострофы повторяются во второй и последующих мелострофах почти в неизменном виде. Нотации звукозаписей таких песен публикуются нами только в объеме двух начальных мелостроф. Если же напев песни во второй и последующих мелострофах сколько-нибудь значительно варьируется, он воспроизведен в публикуемых нотациях в объеме трех и более начальных мелостроф, а иногда и всей песни. В последнем случае в конце нотации проставлена двойная тактовая черта.
Все песни, содержащиеся в настоящем сборнике, йотированы В. Г Захарченко принятым профессором Е. В. Гиппиусом аналитическим методом, позволяющим наглядно раскрыть музыкально-ритмическую форму песенных мелостроф. Взаимосвязи музыкально-ритмических периодов внутри мелостроф координированы при таком изложении строгим ранжиром, а тактовые черты использованы не в общепринятом метроритмическом их значении указателей отношений сильных и слабых времен, а в качестве условных разделительных знаков, отмечающих границы периодов.

В тех случаях, когда близкие варианты одного и того же поэтического текста свадебной песни пелись на разные местные напевы, эти последние даны (для удобства сопоставления) на едином высотном уровне. Действительная же высота первого звука напева, зафиксированная во время звукозаписи, показана в нотациях ромбовидной нотой в скобках, проставленной в первом такте после ключевых знаков альтерации.
Выражаем глубокую благодарность исполнителям, от которых были записаны песни и описания свадебных обрядов, а также нашим помощникам, неутомимым собирателям фольклора Е. А. Кобяковой, Л. И. Болотской и В. И. Дементьеву.
М. Я. Мельников, В. Г Захарченко

Свадебный обряд - ноты и тексты описания Скачать

Спасибо Анне за сборник!

 

 

 

 

 

Главная | Меню и поиск