Настоящий сборник включает в себя хороводные и игровые песни Алтая, специально отобранные и аранжированные, а в некоторых случаях - и обработанные со стороны словесного содержания специально для детских народных вокальных коллективов.
Все вошедшие в сборник примеры были собраны на протяжении более чем тридцати лет (начиная с 1964 года) фольклорными (музыкально-этнографическими) экспедициями Московской консерватории.
Записи производились в селениях сибирских старожилов. Они отражают стилистику, жанровый, репертуарный состав песен с движением в коренных, наиболее старинных русских селах на Алтае.
Значительная часть записей была сделана в старообрядческих районах по реке Бухтарме и ее притоку - Белой в легендарном алтайском Беловодье, где по старинному преданию будто бы текут белые реки с кисельными берегами и расположен рай на земле. В этих поразительной красоты краях живут потомки так называемых "каменщиков", бежавших в алтайские заповедные земли в середине XVIII столетия от преследований царских властей за различные проступки против законов того времени. Вскоре сюда устремился и поток русских староверов, искавших убежище от гонений правительства и никонианской церкви. Через некоторое время местные русские поселенцы были признаны государством. Они были обязаны платить особую подать - ясак - наравне с казахами, алтайцами (сойотами). Здесь же, на Бухтарме, возникли и казачьи станицы: казаки призваны были защищать южные границы сибирских российских владений.
Большинство песен в сборнике представляют также записи от старообрядцев, именующих себя "поляками" и "чалдонами", чьи предки переселились на южный Алтай из-за польского рубежа, привлеченные возможностью возвращения в Россию после известного указа Сената от 14 декабря 1762 года, позволявшего опальным старообрядцам, бежавшим от царских гонений в Польшу, вернуться, но с условием, что они будут жить в дальних уголках Сибири. Потомки "поляков" живут в наши дни главным образом в селах по течению рек Убы и Ульбы в бассейне Иртыша.
В говоре русских старожилов Алтая сохранились некоторые южнорусские реликты в форме характерного "аканья" и "яканья". Наиболее яркие проявления диалектных особенностей сохранены в словесной подтекстовке к нотным примерам. При желании руководители детских ансамблей могут отказаться от подобных диалектизмов и разучивать песни в литературном изложении. В целях упрощения можно также отказаться от варьирования напева, выбрав из предложенных вариаций одну.
Сибиряки поют часто в предельно низком голосовом регистре, неудобном для детских голосов. Поэтому во многих случаях напевы транспонированы на терцию -кварту выше фольклорного первоисточника.
Сборник предназначен для детей среднего и старшего школьного возраста, достаточно подготовленных в музыкальном отношении. Исполнение вошедших в него песен требует вокального и ансамблевого мастерства. Нередко в песнях встречаются характерные сибирские ледообразования, прихотливые ритмы. Исполнение таких примеров детьми во многом может способствовать воспитанию их общей музыкальности и художественного вкуса.
Сборник состоит из двух разделов: песни хороводные, называемые здесь "лужошными", "круговыми", и игровые вечерочные. Многие игровые песни заканчиваются обычным в условиях молодежной вечерки поцелуем. Бели учесть, что девушки в старой России выходили замуж чаще всего пятнадцати лет, то игры с поцелуями были распространены в среде подростков тринадцати-четырнадцати лет. В случае, когда воспитатель хотел бы избежать такого завершения святочной игры, в текстах предлагаются замены слов, предполагающие и иное действие Можно завершить игру поклонами друг другу, пляской в сопровождении плясовой песни или игры на музыкальном инструменте.
Сибирские хороводные имеют в большинстве случаев сольный зацрв в каждой строфе. Лучше эту стилевую особенность сохранить, что даст еще и возможность проявиться способным певцам-солистам. Однако можно, начиная со второй строфы, поручать зачин группе низких голосов в унисон.
В первую очередь сборник можно рекомендовать для сибирских сел и городов В то же время алтайские хороводные песни будут уместны в репертуаре таких коллективов по всей территории России, которые поют либо песни разных местностей русской земли, либо специализируются на сибирском фольклоре.
В. Щуров,
профессор Московской государственной консерватории, доктор искусствоведения.
В старинных алтайских русских селах сложились особые местные обычаи, связанные с хороводами и играми. Зная эти традиционные установления, можно учесть их при оформлении игровых, сценических действ, включающих песни с хореографическим движением, записанные на Алтае.
В старообрядческих селах по реке Белая (Белая, Язовая, Фыкалка) хороводные песни назывались "лужошными", поскольку хороводы здесь водили на лугу. Происходило это обычно весной. Последование хороводов имело определенный порядок. Сначала - "Соберемтесь, девки, в круг", затем "Все я доски приузыбал" ("Пойдем дыбом"), "Вышли девушки на улочку", "Утка шла по бережку", "Соловей мой маленький". Последней исполнялась "Ты заря ли наша, зоренька", что, по-видимому, обусловлено ее содержанием. Чинные, строгие по характеру песни, предполагающие плавное движение, перемежались с такими, в которых размеренный шаг сменяется плясовым движением ("Пойдем дыбом", "Утка шла по бережку").
Игровые песни здесь было принято петь сразу после "заручин", предшествовавших свадьбе, когда жених и невеста обменивались перстнями в церкви. Происходило это за неделю до свадьбы. Вслед за "заручинами" начинались молодежные "вечера". Каждый вечер до свадьбы молодежь собиралась в избу, где жила невеста. Изба набивалась битком. По ходу молодежных игр, составлявших основу "вечеров", пели свадебные песни и игровые припевки - припевали парней к девушкам. Считалось, что так можно составить будущие счастливые супружеские пары. Припевали и жениха к невесте. Он ее при этом целовал. Жених и невеста сидели в кути (в углу за печью) на лавке. Невеста была покрыта накидкой, а жених обнимал свою избранницу. Среди игровых припевок была и "Пора нам горох сеять", вошедшая в этот сборник.
В казачьих селах на Бухтарме в хороводном кругу можно было услышать песни те же, что и у "ясачных" старообрядцев, продолжающих традиции "каменщиков": "Ты заря наша вечерняя", "Посеемте, девки, лен", "Во лузях", "Со вьюном я хожу", "Ты лети-ка, стрела".
Многие игровые песни в казачьих селах было принято петь в пору зимних святок, на вечеринках в период между Рождеством и Крещением. К местным игровым вечерочным принадлежат, в частности, песни "Мы поедем, жена, во Китай-город гулять" (с ней парами ходили по горнице), "Я по горнице ходила". Здесь же плясали "Казачка", танцевали "кадрель" (кадриль).
Вечеринка устраивалась также в пору урожая, на помочах, когда дожинали сообща неубранный еще хлеб, помогая богатому хозяину - и после работы на радостях веселились, пели, плясали.
На Троицу в селе Урыль, бывшей казачьей станице* по рассказам местных жительниц, "веник наряжали, несли его и пели". Троицкие обряды сопровождала песня "Во поле березонька стояла". В лесу по случаю семицких (троицких) гуляний рвали цветы, плели венки, и девушки надевали их на голову. Согласно одной из версий описания троицкого обряда, "из березы куклу сделают - девочку, платье наденут детское, - и поют. Потом в речку куклу бросают".
Плясали в Урыле также на посиделках. "Полная изба, бывало, сидит, прядут девки и песни поют". А отложат на время рукоделие - и потанцуют. По вечерам летом молодежь сходилась "на лавочки". "Весело было - и кадрелю, бывало, пляшут, и казачка".
Вспомнили казачки и свои детские игры. Например, "воротца". Дети брались за руки, первая пара поднимала руки - получались воротца. В них проходили все остальные, припевая: "Проходите, господа, в золотые ворота. Сама мать пройдет - и детей проведет".
Сходные, близкие обычаи, связанные с играми и хороводами, были распространены у "поляков" в Убинско-Ульбинской долине. Здесь были любимы зимние молодежные игры на святочных вечерках, на посиделках.
В селе Выдриха парни, приходя на посиделки, старались подшутить над девушками, занимавшимися рукоделием. "Прядем, бывало, а ребята кудельку зажигают у нас". Играли в "соседку" (с вопросом "Сосед соседку любит?" и возможными поцелуями), в "номера" (девушка, которую выкрикнули по номеру, должна была пересесть с коленей одного парня на колени другого, свободного, выкликнувшего номер).
Среди игровых песен у "поляков" записаны: "Ой, сидит дрема", "Селезень мой", "Со вьюном я хожу", "В карагоде были мы".
При разучивании песен сборника в детских коллективах желательно руководствоваться правилами местной традиции. Однако не исключено и разыгрывание сюжета в соответствии со словами той или иной песни. Например, в песне "Ты заря ли моя, зоренька" могут быть изображены взаимоотношения солистки хоровода с "батюшкой", "матушкой". В песне "По саду хожу" можно показать поиски платка двумя солистами в хороводном кругу. Песня "Что по улице по шведской" может завершиться пляской. Слова игровых песен, как правило, подсказывают условия игры.