ПРОФОТБОР ВОКАЛИСТОВ: ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНО-ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ОБЪЕКТИВНЫХ КРИТЕРИЕВ
Важность проблемы для профотбора состоит в том, что перспективы развития певца зависят от того, поет ли он своим типом голоса (например, тенором) или подражает другому (например, баритону). Карузо мог петь басом, но знаменитым стал как тенор.
Проблема типа голоса важна и в том отношении, что все оперные партии композиторами написаны и пишутся для чистых типов певческих голосов. Известно, однако, что в природе существуют промежуточные голоса, которым значительно труднее найти применение на профессиональной сцене; это, естественно, важно оценить уже при поступлении певца в консерваторию.
Традиционные методы основаны на наблюдении и состоят прежде всего в субъективно-слуховой оценке тембра голоса певца. Профессор Е. Г. Ольховский рекомендовал, например, такой любопытный прием: поставьте мысленно (!) сомнительного тенора
(или баритона) в дуэте Онегина и Ленского, выбрав ему в партнеры бесспорного баритона (тенора), и сомнительный тип голоса определится в этом дуэте по тому, насколько он будет отличаться от своего партнера. Прием свидетельствует о том, что относительные критерии тембрового слуха существуют подобно относительному звуковысотному слуху.
Ненадежность субъективно-слуховых определений типа голоса по тембру вытекает из того очевидного факта, что певец, подобно талантливому звукоподражателю, может искусно имитировать не свойственный ему тип голоса, естественно, ценой больших физиологических перестроек и напряжений голосовых органов. Это-то, кстати, и является причиной деградации и профессиональной бесперспективности певца при пении не своим типом голоса.
Определение типа голоса по звуковысотному диапазону также ненадежно, так как нередко диапазон бывает укорочен вследствие неразвитости голоса или насильно сдвинут в чужую область, подобно тембру. Поэтому опытные педагоги не спешат ставить диагноз: требуется время, иногда годы, чтобы тип голоса певца определился. Но иногда он все же определяется неверно со всеми вытекающими отсюда последствиями. Исходя из всего сказанного, проблема объективного определения типа голоса и повышение надежности критериев является весьма актуальной и по сей день.
В таблице 2 суммированы физиологические показатели, характерные для разных типов певческих голосов, собранные разными исследователями в разные годы: 1) длина голосовых складок (по наблюдению в ларингоскопическое зеркало с нанесенной на нем миллиметровой шкалой) 6, 2) ширина складок7, 3) общая длина надскладочных резонаторов (надставной трубки)8, 4) расположение высокой певческой форманты на шкале частот, 5) хронаксия грудино-ключично-сосцевидной мышцы 10.
Среди объективных критериев первым был выдвинут критерий длины голосовых складок. Как только ларингологи установили, что складки у низких голосов длиннее, чем у высоких, появилось множество сторонников определения типа голоса на этом основании. Однако тут же обнаружилось, что правило длины имеет много исключений (противники непременно ссылаются на Карузо, у которого были басовые складки; есть и много других примеров). Поэтому ему перестали отводить решающую роль. Более основательную позицию занял профессор Эрбштейн11, взяв за основу не один, а комплекс показателей: длину голосовых складок, критерий Малютина12, тембр и диапазон. Но и этот метод был раскритикован, а успех автора был объяснен использованием традиционного прослушивания. Никто из критиков этих правил, правда, не приводит данных о том, с какой вероятностью подтверждается правило и каков риск ошибиться: есть исключения — значит правило не годится, считают критики.
Тем не менее наблюдения опытных фониатров говорят, что между строением голосового аппарата и типом голоса существует закономерная связь. «В общем можно сказать, — пишет Е. Б. Блюменау, бывший врач императорских театров, — что у певцов с низкими голосами (бас, контральто) обыкновенно бывает большая гортань во всех трех размерах и резонирующие полости имеют значительную длину, между тем как при высоких голосах (тенор, сопрано) гортань и резонаторы бывают обыкновенно малы»13 (разрядка моя. — В. М.).
Здесь, как видно, появляется новый критерий — размер резонаторов, обстоятельно изученный в работах Л. Б. Дмитриева 14. В частности, им было установлено, что для каждого типа певческого голоса характерна определенная длина верхних резонаторов, или надставной трубки (см. табл. 2). Если естественная длина резонаторов соответствует типу голоса, то уровень гортани в пении не изменяется, если же резонаторы короче, чем это необходимо, то певец понижает гортань, иногда довольно сильно, а при "большей, чем норма, длине вынужден повышать гортань. Совершенно ясно, что, определив естественную длину резонаторных полостей певца по Дмитриеву, мы можем судить, к какому типу голоса певец предрасположен по своей естественной природе.
В следующей графе таблицы 2 представлен акустический показатель, характерный для различных типов певческих голосов, — расположение вершины ВПФ на шкале частот. Нами установлено, "что чем выше тип голоса певца, тем выше на частотной шкале располагаются низкая, средняя и высокая певческие форманты. Поскольку вершина ВПФ при пении разных гласных и разных по высоте нот даже у одного и того же певца несколько меняется на шкале частот, для определения среднестатистического месторасположения предпочтительно пользоваться спектральным интегратором, позволяющем суммировать спектр не менее чем за две три минуты, то есть практически за время пения целого музыкального произведения.
Несмотря на то что певец, как уже говорилось, в пении может пытаться имитировать другой, не свойственный ему тип голоса, следует ожидать, что частотное расположение ВПФ всё же окажется в зоне, характерной именно для его истинного типа голосav то есть немного ниже или выше нормы того голоса, которым он ошибочно поет. Это и позволяет считать частотное положение ВПФ объективным критерием типа голоса. Кроме того, информативным является частотное расположение и других формантных областей: низкой певческой форманты и второй форманты, названной нами средней певческой формантой15. Чем выше тип голоса, тем выше по частотной шкале сдвинуты вершины этих формант.
Дополнительно к этому, по-видимому, важно определять частотное положение речевых формантных областей: первой, второй и особенно третьей форманты, являющейся основой: для формирования ВПФ.
Поскольку частотное расположение формантных областей как в речи, так и в пении зависит от величины голосовых резонаторов, акустический критерий (частота формант) взаимосвязан с критерием Дмитриева, они взаимодополняют друг друга.
Наконец, таблицу завершает критерий типа голоса по Юссону — величина хронаксии грудино-ключично-сосцевидной мышцы. Можно по-разному относиться к нейтромоторной теории Юссона, но соответствие величины хронаксии типу голоса является экспериментальным фактом, подтвержденным и другими исследователями 16. Во всяком случае, этот показатель отражает верхние пределы нейтромоторной активности человека, его общие нейрофизиологические свойства 17, что так или иначе коррелирует с типом голоса.
Таким образом, арсенал объективных критериев типа голоса пополнился сегодня рядом новых показателей, отражающих весьма существенные и разносторонние характеристики певческого голосообразования: анатомические, акустические, нейрофизиологические.
Каждый из показателей свидетельствует о принадлежности певца к тому или иному типу голоса с определенной степенью вероятности. Взятый в отдельности, показатель даст низкую вероятность и ненадежное определение, так как при этом не будут учтены другие важнейшие показатели, нередко преобладающие у того или иного певца. Например, у тенора с басовыми складками могут быть явно теноровые размеры резонаторов и теноровые нейромоторные характеристики (по Юссону). Так, вероятно, и было с Карузо. Если у баса короткие складки, то у него должны быть большие резонаторы и соответствующая нейтромоторика. Поэтому, замерив у певца не один, а весь комплекс показателей и обобщив результаты, мы можем со значительно большей уверенностью судить о типе голоса, точнее — определить ту степень вероятности, с которой голос данного певца принадлежит к тому или иному типу (например, тенор на 90 %, а на 10 % —баритон. Или: бас на 75 % и на 25 % —баритон. Возможно и такое: на 50 % —сопрано и на 50%—меццо-сопрано, то есть — промежуточный голос).
Бесспорно, существуют счастливые обладатели «чистых» типов певческих голосов, у которых все показатели однозначно свидетельствуют об одном определенном типе. Но чаще, по-видимому, показатели разноречивы и певец, выбирая для себя оптимальный тип голоса, вынужден приспосабливаться, перестраивая некоторые характеристики своего голосового аппарата в сторону более высокого или более низкого типа. Поскольку же строение голосовых складок и нейтромоторную природу он не может изменить, все игриспособления сводятся к оптимальной для каждого типа голоса настройке резонаторных полостей. Ясно, что певец, которому не нужно ничего перестраивать в своем голосовом аппарате, чтобы петь, например, басом, имеет определенное природное преимущество перед певцом, которому надо для этого сильно перестраиваться (например, бас с короткими складками). Поэтому оценка природных возможностей певца (в смысле принадлежности к определенному типу голоса) еще на пороге его профессиональной деятельности представляется отнюдь не бесполезной задачей. В сущности, это вероятностная оценка трудностей, с которыми певец может встретиться, то есть прогнозирование его перспектив.