Нотные выпуски, сборники с нотами для фортепиано
А. Хачатурян
Три концертные пьесы
для высокого голоса с оркестром
переложение для голоса с фортепиано
"Музыка", 1977г.
номер 9558
(pdf, 1.42 Мб)
содержание:
Скачать ноты
Песня сердца. Слова С. Михалкова
Моя Родина. Слова И. Садофьева
Море Балтийское. Слова Я. Родионова,
Песня русских матросов. Из кинофильма «Корабли штурмуют бастионы».
Слова А. Суркова
Уралочка. Слова Г. Славина
Сад мой любимый. Слова В. Лебёдева-Кумача
Жду тебя. Слова Г. Славина
Весенний карнавал. Слова П. Градова
Вальс дружбы. Слова Г.Рублева
Песня о Ереване. Слова Ашота Граши. Перевод с армянского С. Болотина и Т. Сикорской
Песня о девушке. Слова Ашота Граши. Перевод с армянского Ю. Яхниной
Ковер счастья. Слова Ашота Граши. Перевод с армянского Ю. Яхниной
Завтра в школу. Слова Н. Владимирского
О чем мечтают дети. Слова П.Градова
Песня Пэпо. Из кинофильма «Пэпо». Слова Е.Чаренца.
Русский текст А. Глобы
Романс Нины. Из музыки к драме М. Лермонтова «Маскарад»
Дочери Ирана. Слова А. Лахути. Перевод с персидского Ц.Бану
Песня защитниц мира. Слова С. Острового
Присяга миру. Слова Г. Рублева
Нам сегодня весело! Слова С. Васильева
Песня про иву. Из музыки к фильму «Отелло» по трагедии В. Шекспира.
Перевод Б. Пастернака
Вокализ Дездемоны. Из музыки к фильму Отелло» по трагедии В. Шекспира
Скачать ноты
В 1922 году в Музыкальном техникуме имени Гнесиных произошел удивительный случай. На вступительный экзамен явился девятнадцатилетний юноша, который, как он сам вспоминал впоследствии, имел «лишь самые смутные представления о нотах», но тем не менее бойко сыграл на фортепиано несколько танцевальных пьесок. Он ничего не знал из области истории музыки и музыкальной литературы, но при проверке слуха, чувства ритма и музыкальной памяти легко справился со всеми заданиями.
Экзаменаторам было ясно, что перед ними человек одаренный, но как сделать из него музыканта-профессионала и по какой, собственно, специальности? Начинать занятия на фортепиано поздно, ему уже девятнадцать лет. Все-таки решили его принять.
Этот юноша, принятый тогда в техникум имени Гнесиных неизвестно по какой специальности, был Арам Хачатурян, будущий крупнейший советский композитор.
Незадолго до этого необыкновенного экзамена он поступил на биологический факультет Московского университета, но, так как музыка привлекала его не меньше, чем биология, он решил попытать счастье и в этой области.
Поступив в техникум, он выбрал специальностью виолончель, благо в этом классе был недобор.
Тяготение юного Хачатуряна к музыке было, видимо, скорее инстинктивным, чем вполне осознанным. Обстановка его детства и юности ни в семье, ни в ближайшем окружении никак не готовила его к профессии музыканта. Отец Арама был переплетчиком, самостоятельно овладел армянской и русской грамотой, мать была занята заботами о большой семье. Но музыка постоянно звучала в доме: мать, братья, а иногда и приходившие гости с удовольствием пели народные песни.
Музыка звучала и вокруг, о чем лучше всего рассказал сам композитор, вспоминая юные годы, проведенные в старом Тифлисе (ныне Тбилиси):
«Старый Тифлис — звучащий город, музыкальный город. Достаточно было пройтись по улицам и переулкам, лежащим в стороне от центра, чтобы окунуться в музыкальную атмосферу: вот из открытого окна слышится характерное звучание хоровой грузинской песни, рядом кто-то перебирает струны азербайджанского тара, пройдешь подальше — наткнешься на уличного шарманщика, наигрывающего модный в ту пору вальс. Южный город живет кипучей уличной жизнью, встречая каждое утро музыкальными выкриками торговцев фруктами, рыбой, мацони и завершая свой день сложной, многоголосной полифонией несущихся со всех сторон армянских, грузинских, русских напевов, обрывков итальянских оперных арий, громоздких военных маршей, доносящихся из городского сада, где играет духовой оркестр. Нередки встречи и с хранителями древней народной культуры, певцами-сказителями, ашугами, аккомпанирующими себе на народных инструментах — сазе, таре, кеманче».
Эти пестрые впечатления вошли в музыкальное сознание будущего композитора. Богатым запасом оригинальных мелодий, ритмов, тембровых сочетаний он пользовался всю жизнь. Когда в доме появился старый рояль, купленный за гроши, то открылась возможность подбирать по слуху полюбившиеся мелодии, варьировать их и даже присочинять что-то свое. И это стало источником первых творческих радостей. Жаль только, что на рояле некоторые клавиши безмолвствовали.
В восемнадцатилетнем возрасте Хачатурян переехал в Москву, еще не помышляя о профессии музыканта, и поступил в Московский университет.
В Москве он оказался совсем в ином окружении, чем в Тбилиси. Живя в семье старшего брата Сурена, режиссера по профессии, одного из руководителей Армянской драматической студии в Москве, будущий композитор ежедневно встречался с актерами, музыкантами, писателями, художниками. И, слушая его импровизации за фортепиано (а это был хороший, звучный инструмент, не чета тбилисскому ветерану), новые друзья постоянно твердили: «Ты должен учиться музыке!»
И он начал учиться. При всей природной одаренности было нелегко наверстать нехватку (а точнее, отсутствие) знаний по музыкально-теоретическим предметам, да и овладение техникой игры на виолончели тоже пришлось начинать с нуля. Но Хачатурян все это преодолевал с азартом, с упоением, несмотря на то что приходилось для заработка работать грузчиком.
Когда выяснилось, что истинное призвание молодого музыканта не виолончель, а сочинение музыки, его руководителем стал опытный педагог, композитор М. Ф. Гнесин. Под его руководством, а позже — уже в период обучения в Московской консерватории — под руководством Н. Я. Мясковского бывший самоучка стал настоящим профессионалом и более того — мастером. Ему посчастливилось сразу же найти свою собственную дорогу в искусстве, соединив интонационное своеобразие народной музыки Закавказья с формами, выработанными классиками мирового искусства. И это оказалось необычайно новым и свежим словом музыкального творчества.
Конечно, у Хачатуряна были предшественники. Сокровища музыкального Востока привлекали и русских композиторов — начиная с Глинки,— и классиков армянской и грузинской музыки: А. Спендиарова, 3. Палиашвили. Но сферой приложения их сил была либо опера, либо программные жанры, где обращение к восточным музыкальным темам диктовалось тем или иным сюжетом и подчинялось ему. А Хачатурян первым осуществил синтез Востока и Запада в своих концертах и симфониях, обновив эти классические, устойчивые жанры мелодиями и ритмами музыки Закавказья и других регионов Советского Союза.
В произведениях, написанных в классе Мясковского, Хачатурян проявил себя не только как ярко национальный композитор, но как композитор именно советский, для которого музыка каждого из братских народов была близкой и интересной. Тема дружбы народов была необъявленной программой и «Танцевальной сюиты», где использованы армянские, азербайджанские и узбекские напевы, и
фортепианного концерта с городской тбилисской песенкой, превратившейся в лирическую мелодию второй части, и Второй симфонии, написанной уже в годы Великой Отечественной войны, где в финале звучит тема, близкая советским маршевым песням-гимнам той поры (русским прежде всего).
Интерес к музыке братских народов у Хачатуряна был не только свойством его композиторского слуха, но и сознательной художественной позицией. В статье «Как я понимаю народность музыки» Хачатурян писал: «Можно ли рассматривать становление национальной музыкальной культуры одного народа в отрыве от музыкальных культур других братских народов, вне связи и взаимодействия этих общественно-художественных явлений на протяжении многих исторических эпох? Мне кажется, что в музыке эти связи и взаимодействия проявляются гораздо сильнее и ярче, чем во всех других искусствах. Объясняется это, очевидно, самой спецификой музыкального языка, в своих основах общего для многих народов мира». И конечно, «связи и взаимодействия» в семье народов СССР имеют особо глубокие и прочные корни.
Широкая известность Хачатуряна началась с исполнения его фортепианного концерта известным пианистом Львом Обориным в 1936 году и с постановки балета «Счастье» в армянском Театре имени Спендиарова, показанной в 1939 году в Москве на декаде армянского искусства (см. «Союзные республики, музыкальная культура»).
В этих произведениях молодого композитора проявилось то, что стало его постоянным свойством: щедрость мелодий, яркость контрастов, мощь динамики, красочность оркестра, часто воссоздающего оригинальные звучания народных инструментов,— словом, все то, что позволило Б. В. Асафьеву применить к музыке Хачатуряна меткие слова «сила расцветания» и сравнить ее с «искусством Высокого Ренессанса».
Жанр концерта оказался особенно близким Хачатуряну. Радость выражения себя в творчестве, радость свободного владения инструментом и возможность показать и его и исполнителя во всем блеске — все это в высшей степени характерно для Хачатуряна.
Балет «Счастье», пленивший слушателей свежестью национального колорита, разнообразием ритмов, все же имел не слишком удачную сценическую судьбу. Либретто не раз переделывалось, а в связи с этим приходилось перекомпоновывать музыку. Вторая редакция (1942) получила название «Гаянэ», по имени главной героини. Для этой редакции был написан знаменитый «Танец с саблями». «Честное слово,— говорил потом Хачатурян,— если бы я знал, что он получит такую популярность и начнет расталкивать локтями остальные мои произведения, я бы никогда его не написал!» Но популярность эта не случайна. «Танец с саблями» — это ярчайшее выражение стихии воинственных народных мужских плясок, прямой потомок «Половецких плясок» Бородина и «Весны священной» Стравинского.
Другой балет Хачатуряна — «Спартак» — был написан в пору полной творческой зрелости. К тому времени композитор был автором двух симфоний, трех концертов, музыки к целому ряду кинофильмов и театральных постановок. Тайнами музыкальной драматургии он владел уже гораздо свободнее, чем в годы работы над «Гаянэ». Но и задача была неизмеримо более сложной. «Спартак» — это грандиозный историко-героический спектакль о борьбе рабов, восставших против могущественного, утопающего в роскоши Рима, но в то же время спектакль, по существу, остросовременный. Композитор считал, что «.сейчас, когда так обострилась борьба колониальных стран за свою свободу и независимость,
вспомнить имена тех, кто еще на заре человечества поднимался на борьбу с рабством, важно и нужно». Но не только массовыми сценами празднеств, битв, воинских триумфов замечателен этот балет, но и тем, что его герои — Спартак и его подруга — воспринимаются как реальные, живые люди, наделенные сильными, чистыми чувствами.
Хачатурян был уже вполне зрелым музыкантом, когда однажды по случайному поводу ему пришлось впервые стать за дирижерский пульт. И это оказалось началом множества выступлений и концертных поездок по всему миру с исполнением собственных произведений. Как говорил сам композитор, он побывал на всех континентах, кроме Австралии и Антарктиды. На гастролях он представлял не только самого себя как композитора и дирижера, но и всю культуру Советской страны, семьи братских, равноправных, обогащающих друг друга народов.
Основные сочинения. Балеты: «Счастье» (1939), вторая редакция — «Гаянэ» (1942), «Спартак» (1954; постановка 1956). Для солистов, хора и оркестра: «Поэма о Сталине» (1938), «Ода радости» (1956), «Баллада о Родине» (1961), музыка Государственного гимна Армянской ССР (1944). Для оркестра: 3 симфонии (1935, 1943, симфония-поэма, 1947). Концерты с оркестром: фортепианный (1936), скрипичный (1940), виолончельный (1946). Музыка к спектаклям: «Валенсианская вдова» (1940), «Маскарад» (1941), «Кремлевские куранты» (1942). Музыка к кинофильмам: «Пэпо» (1935), «Человек № 217» (1945), «Русский вопрос» (1948), «Сталинградская битва» (1950), «Адмирал Ушаков» (1953), «Корабли штурмуют бастионы» (1953), «Отелло» (1955) и другие.
