Ноты для голоса в сопровождении фортепиано к симфониям Дмитрия Шостаковича
В девятый том Собрания сочинений Дмитрия Дмитриевича Шостаковича включены
клавиры симфоний № 13 и 14, а также клавиры хоровых фрагментов симфоний
№ 2 и 3. Партитуры этих произведений публикуются соответственно в томах
7, 8, 1 и 2 Собрания сочинений.
Авторские переложения симфоний для фортепиано в две руки, в четыре руки
или для двух фортепиано создавались, как правило, уже после завершения
партитуры и представляют последний, окончательный этап работы композитора.
В ряде случаев, например в симфонии № 10, клавир содержит существенные
уточнения текста (главным образом, в области темпов).
Из сохранившихся авторских переложений симфоний в настоящем Собрании сочинений
публикуются лишь те, которые необходимы для практической работы с певцами-солистами
и хором при подготовке к их исполнению.
Симфония № 13 для солиста (баса), хора басов
и оркестра, си-бемоль минор, соч. 113, написана в 1962 году на слова Е.
Евтушенко. В произведении пять частей: I. Бабий Яр; II. Юмор; III. В магазине;
IV. Страхи; V. Карьера.
Разъясняя общую идею симфонии, композитор говорил: «Общественное поведение
человека-гражданина— вот что всегда привлекало меня, над этим я думал.
В Тринадцатой симфонии я поставил проблему гражданской, именно гражданской
нравственности».
Мысль о создании нового сочинения возникла у Шостаковича после знакомства
со стихотворением Евтушенко «Бабий Яр», опубликованным в «Литературной
газете» 19 сентября 1961 года. Вначале оно было задумано как одночастная
симфоническая поэма «Бабий Яр». Клавир был закончен 27 марта (дата на
последней странице рукописи), а партитура—21 апреля 1962 года. Именно
в таком виде композитор первоначально зафиксировал это сочинение и в рукописном
перечне собственных произведений: «„Бабий Яр", симфоническая поэма
для баса, басового хора и оркестра, ор. 113».
Однако впоследствии замысел нового произведения значительно разросся.
«.Нередко бывает так, что в процессе создания произведения существенно
меняются и форма, и круг выразительных средств, и самый жанр его»,— писал
композитор незадолго до появления симфонии № 13.
В июле 1962 года Шостакович, написав еще четыре части, превратил одночастную
поэму в симфонию. «Бабий Яр» стал ее первой частью. Для второй, третьей
и пятой частей композитор выбрал стихотворения из сборника Евтушенко «Взмах
руки» (М., 1962). Стихотворение, положенное в основу четвертой части симфонии
(«Страхи»), поэт сочинил по просьбе Шостаковича, на тему, им предложенную.
Как показывают даты, поставленные автором на страницах рукописи, вторая
часть («Юмор») была завершена 5 июля, третья часть («В магазине») — 9
июля, четвертая часть («Страхи») —16 июля и пятая («Карьера») — 20 июля.
Симфония № 13 была впервые исполнена 18 декабря 1962 года в Москве, в
Большом зале консерватории симфоническим оркестром Московской государственной
филармонии, хором басов Республиканской русской хоровой капеллы и мужским
хором Государственного музыкально-педагогического института имени Гнесиных.
Продолжительность звучания — ок. 60 мин.
Клавир симфонии публикуется впервые по автографу, хранящемуся в архиве
семьи композитора.
Симфония №14 для сопрано, баса и камерного оркестра, соч. 135, написана в 1969 году на слова Ф. Гарсиа Лорки, Г. Аполлинера, В. Кюхельбекера и Р. М. Рильке. Она состоит из одиннадцати частей: I. De profundis; II. Малагенья; III. Лорелея; IV. Самоубийца; V. Начеку; VI. Мадам, посмотрите! VII. В тюрьме Санте; VIII. Ответ запорожских казаков константинопольскому султану; IX. О, Дельвиг, Дельвиг! X. Смерть поэта; XI. Заключение.
Клавир симфонии закончен 16 февраля 1969 года, партитура—2 марта того
же года. Композитор работал над клавиром во время пребывания в одной из
московских больниц, партитуру он завершил уже дома. Перед премьерой нового
сочинения Шостакович рассказал, что написал симфонию «довольно быстро»
и объяснил это тем, что «замысел нового произведения вынашивался долго»6.
Отмечая, что «подбор стихов может показаться до некоторой степени неожиданным»,
Шостакович указывал, что «музыка объединяет их в четыре части симфонии».
Среди авторов текста Шостакович особо выделил имя В. Кюхельбекера—«нашего
русского поэта-декабриста. К большому сожалению, его творчество мало у
нас сейчас известно. Мне случайно попалась его книжка, и я был поражен
удивительной глубиной и красотой поэзии Кюхельбекера»8.
В некоторых из стихотворных текстов Шостаковичем были сделаны небольшие
изменения, что объясняется специфическими задачами музыкального воплощения
текста, особенностями вокального произнесения поэзии. Эти изменения оговорены
в примечаниях, помещенных в конце тома.
Идея создания симфонии, как рассказывал композитор, появилась у него в
1962 году под воздействием творчества М. Мусоргского: «Тогда я оркестровал
вокальный цикл Мусоргского „Песни и пляски смерти" — это великое
произведение, я всегда перед ним преклонялся и преклоняюсь. И мне пришла
мысль, что, пожалуй, некоторым „недостатком" его является. краткость:
во всем цикле всего четыре номера.
А не набраться ли смелости и не попробовать ли продолжить его, подумалось
мне. Но тогда я просто не знал, как к этой идее подступиться. Теперь я
опять вернулся к ней после того, как прослушал снова целый ряд великих
сочинений русской и зарубежной музыкальной классики.
Я был поражен тем, с какой высокой мудростью и художественной силой решаются
в них „вечные темы" любви, жизни, смерти, хотя у меня в новой симфонии
свой подход к ним.
Мне очень близки слова Николая Островского: „Самое дорогое у человека—это
жизнь. Она дается ему один раз, и прожить ее надо так, чтобы не было мучительно
больно за бесцельно прожитые годы, чтобы не жег позор за подленькое и
мелочное прошлое и чтобы, умирая, смог сказать: вся жизнь и все силы отданы
самому прекрасному в мире — борьбе за освобождение человечества".
Мне хотелось, чтобы слушатель, размышляя над моей новой симфонией,.подумал
об этом. И о том, что обязывает его жить честно, плодотворно, во славу
своего народа, Отечества, во славу самых лучших прогрессивных идей, которые
двигают вперед наше социалистическое общество. Такая была у меня мысль,
когда я работал над новым произведением. <.>
Я хочу, чтобы после исполнения симфонии слушатели уходили с мыслью: жизнь
прекрасна!»
Композитор подчеркивал, что, обращаясь к «вечным» проблемам, он полемизирует
с традиционным для искусства прошлого отношением к смерти как к избавлению
от земных тягот и переходу в «лучший мир». Выступая перед началом открытой
репетиции в Малом зале Московской консерватории 21 июня 1969 года, Шостакович
говорил: «Вспомним, например, смерть Бориса Годунова. Когда Борис умер,
в музыке наступает какое-то просветление. Вспомним „Отелло" Верди:
когда вся трагедия кончается и гибнут Дездемона и Отелло, тоже звучит
прекрасное успокоение. Вспомним „Аиду", когда трагическая гибель
героев освещается такой светлой музыкой. Думается, так же поступают и
наши современники, скажем, такой выдающийся английский композитор, как
Бенджамин Бриттен, в своем „Военном реквиеме". <.>
И вот мне кажется, что я в своей симфонии иду по стопам великого русского
композитора Мусоргского. Его цикл „Песни и пляски смерти", может
быть, не весь, но „Полководец" — это большой протест против смерти,
напоминание о том, что жизнь свою надо прожить честно, благородно, порядочно,
не совершая плохих поступков никогда. Потому что, увы, ученые еще не так
скоро додумаются до бессмертия. Нас это ждет всех, и потому я ничего хорошего
в конце нашей жизни не вижу.»
«Свой подход» к теме, нетрадиционность концепции симфонии и одновременно
органичность этого сочинения в своем творчестве Шостакович не раз отмечал
и в дальнейшем. «Я не ощущаю, что эта симфония существенно отличается
от других моих произведений,— говорил, например, композитор в 1973 году.—
Новое в ней—трактовка темы смерти. В этой музыке я выражаю протест против
смерти.»
Впервые симфония № 14 была исполнена 29 сентября 1969 года в Ленинграде,
в зале Академической капеллы имени М. И. Глинки Московским камерным оркестром.
В Москве симфония впервые прозвучала 6 октября 1969 года в Большом зале
консерватории. Этим филармоническим премьерам предшествовало общественное
прослушивание симфонии на открытой репетиции в Малом зале Московской консерватории
21 июня 1969 года. Продолжительность звучания — ок. 42 мин.
Клавир симфонии публикуется впервые по автографу, хранящемуся в архиве
семьи композитора.
Симфония № 2, «Посвящение Октябрю» с заключительным
хором на слова А. Безыменского, соч. 14, была написана в 1927 году.
Импульсом к созданию симфонии послужил заказ Агитотдела Музыкального сектора
Государственного издательства на симфоническое сочинение к 10-летию Октябрьской
революции, полученный Шостаковичем в конце марта 1927 года12. Первоначально
композитор не называл это произведение симфонией. Сообщая о ходе работы
заведующему Агитационным отделом Л. Шульгину, Шостакович писал: «Думаю
насчет заглавия его. Лучше всего подойдет „симфоническая поэма".»13
Закончив сочинение, он определил его жанр как «симфоническое посвящение»
и с таким подзаголовком оно исполнялось и было впервые издано. В том же
письме Шульгину от 6 июня композитор писал: «Сочинение идет гладко. Сочиняю
много. Длительностью на 12 мин[ут]. Всего будет минут 181/2—20. Сейчас
подошел к самому трудному месту. Вступает хор. А если Вы помните стихи
Безыменского, так они очень ненапевные».
О содержании и специальных композиционных проблемах, которые он решал
в этой работе, Шостакович писал в своих аспирантских отчетах конца 20-х
годов: «В „Октябрю" я пытался передать пафос борьбы и победы. Там
я ввел в инструментовку систему ультра-полиа>онии (27 одновременно
звучащих линий). Звучит это очень динамично». «Получилась ультра-полифония,
переходящая в полифонический тембр. Все сочинение преимущественно полифонично.
Применяется канон, фуга. Хор излагается диатонически. Изложение всего
сочинения диалектически линеарно».
Симфония была закончена летом, а в начале осени, находясь в санатории
в Детском селе, Шостакович уже держал корректуру нотного текста. В 1927
году это сочинение было отмечено первой премией в конкурсе на лучшее симфоническое
сочинение к 10-летию революции, проведенном Ленинградской филармонией.
Премьера нового сочинения была приурочена к юбилейным октябрьским торжествам.
В конце октября начались репетиции, в которых Шостакович активно участвовал.
«Было всего 6 репетиций,— писал он Шульгину 7 ноября 1927 года,— 1-я черновая.
На всех остальных репетициях я был и все время давал Малько указания.
Хор звучит складно». В том же письме Шостакович сообщал, что он послал
дирижеру К. Сараджеву, готовившему московскую премьеру симфонии, подробнейшие
инструкции для исполнения: «Если после слов „О Ленин" он не ускорит
движения и последнюю хоровую декламацию проведет не в темпе и ритме, как
указано в партитуре, то пьеса будет погублена».
Высказывания Шостаковича по поводу исполнения симфонии свидетельствуют
о том, что он с особым вниманием следил за реакцией широкой слушательской
аудитории. «Прием, оказанный „Октябрю" со стороны рабочей публики,
убедил меня, что намеченный путь правильный,— писал он.— Сочиняю, всегда
руководствуясь следующими соображениями. Доступность и доходчивость до
массового слушателя, ибо только массовый слушатель есть единственный и
настоящий ценитель музыки, ибо музыка есть одно из самых массовых искусств».
Премьера симфонии № 2 состоялась 5 ноября 1927 года в Большом зале Ленинградской
филармонии в праздничном концерте для Союза работников просвещения Ленинграда.
Симфонию исполнил симфонический оркестр Ленинградской филармонии и хор
Ленинградской государственной академической капеллы. 6 ноября концерт
был повторен на вечере работников Главнауки. 4 декабря 1927 года состоялось
первое исполнение симфонии в Москве, в Колонном зале Дома Союзов, в программе
первого симфонического собрания Ассоциации современной музыки в ознаменование
10-летия Октября.
Об авторском клавире симфонии № 2 сведений не сохранилось. В настоящем
издании впервые публикуется хоровой фрагмент симфонии в переложении Ю.
Оленева.
Симфония № 3, «Первомайская», ми-бемоль мажор, соч. 20, для оркестра и хора была написана в 1929 году, во время учебы композитора в аспирантуре Ленинградской консерватории. Первоначально Шостакович называл ее «Майской симфонией», и это название сохранилось в рукописи авторского переложения симфонии для фортепиано в две руки, но в окончательном тексте партитуры оно было несколько изменено.
В симфонии № 3 Шостакович продолжал свои поиски путей непосредственного отображения современной действительности в крупных программных инструментальных сочинениях, начатые в фортепианной сонате № 1 (ее первоначальное название «Октябрьская») и симфонии № 2 («Посвящение Октябрю»). «Жизнь показывает,— писал Шостакович позднее,— как нужна, как любима нашей массовой аудиторией программная симфоническая музыка. В этом отношении мы, композиторы, в большом долгу перед слушателями. Мы мало работаем в этом важном, интересном и богатом творческими возможностями жанре. Я убежден, что обращение к программному жанру во многом обогащает творческую мысль талантливого композитора, содействует росту его мастерства. Музыкальное воплощение яркой, содержательной программы неизбежно требует от него максимального проявления фантазии, изобретательства». С программным характером «Первомайской» симфонии был связан и ее необычный конструктивный замысел: по свидетельству В. Шебалина, «начав работу над ней, Дмитрий Дмитриевич сам как-то сказал: «Интересно было бы написать симфонию, где бы ни одна тема не повторялась».
Подобно Второй, симфония представляет собой одночастное сочинение с заключительным
хоровым разделом. Сравнивая эти симфонии, Шостакович писал в 1929 году:
«В качестве своей дипломной (аспирантской.— Ред.) работы я представил
„Майскую симфонию". Это произведение совсем иного порядка, нежели
„Октябрю". Поскольку в „Октябрю" самодовлеющую роль играет борьба,
то в „Майской симфонии", если можно так выразиться, настроение праздника
мирного строительства. В конце для усиливания воздействия на слушателя
мною введен хор на слова поэта Кирсанова».
Вскоре после создания симфонии № 3, оценивая свое творчество этих лет,
Шостакович признал ее самым значительным из своих сочинений конца 20-х
— начала 30-х годов: «Единственно, что может, по моему мнению, претендовать
на „занятие места" в развитии советской музыкальной культуры — это
только „Первомайская симфония", несмотря на ряд недостатков этого
сочинения».
В дальнейшем, говоря об этом произведении, композитор неизменно подчеркивал связь его содержания с современностью: «Всегда мне хотелось работать над созданием музыки, отражающей нашу эпоху, мысли и чувства советского человека,— рассказывал он в 1940 году.—Так создавались все мои следующие (после Первой.— Ред.) симфонии—„Посвящение Октябрю" (с заключительным хором) и „Первомайская симфония", музыка к фильмам „Новый Вавилон", „Одна", „Встречный", „Златые горы" и ко всей кинотрилогии о Максиме»24. В 1956 году, критически осмысливая накануне пятидесятилетия свой жизненный и творческий путь, Шостакович вновь отмечал, что в этих симцЬониях была та же, что и в Первой симфонии, «попытка отражения действительности», «искреннее стремление отразить жизнь».
Премьера симфонии № 3, приуроченная к ленинским дням, состоялась 21 января
1930 года в Ленинграде, в Московско-Нарвском доме культуры (ныне Дворец
культуры имени Горького). Ее исполнили симфонический оркестр Ленинградской
филармонии и хор Ленинградской государственной академической капеллы.
На следующий день, 22 января, симфония прозвучала в Большом зале Ленинградской
филармонии в специальном концерте для комсомольцев и молодежи города.
Хоровой фрагмент симфонии № 3 публикуется впервые по авторскому переложению
произведения, хранящемуся в Центральном государственном архиве литературы
и искусства СССР (ф.2048, оп. 1, ед. хр. 3).
Вошедшие в данный том клавиры симфоний сверены с автографами клавиров,
автографами и изданиями партитур. Многочисленные темповые, метрономические
и динамические указания, отсутствующие в автографе клавиров, добавлены
в данном томе по изданию партитур и заключены в квадратные скобки. Все
явные погрешности рукописного и печатного материалов устранены безоговорочно.
Существенные разночтения оговорены в примечаниях, помещенных в конце тома.