К. Васильева - Франц Шуберт

Шуберт Ф. (ноты)



Биография, жизнь, творчествор композитора Ф. Шуберта

 

Глава V
ВНОВЬ С РОДНЫМИ

 

 

Неудачи преследовали Шуберта не только на театральном поприще. Жизнь подставила композитору ловушку, в которую он по неопытности попался.
Издательство Каппи и Диабелли, воспользовавшись вечной нуждой композитора, уговорило его продать за крупную, но единовременную, сумму право собственности на издание его произведений. В результате этого опрометчивого шага Шуберт попал в вечную кабалу. Произведения его начали регулярно издаваться, пользовались все большим спросом, но композитор получал при этом ничтожно мало денег. Он «подарил» весь гонорар издателям. Друзья узнали об этом шаге слишком поздно. С возмущением Шпаун пишет: «Великий музыкант терпел нужду. Издательства платили за его великолепные произведения такие гроши, что он постоянно жил в самых стесненных обстоятельствах. У него не было даже средств купить себе фортепиано, и он писал свои шедевры за письменным столом. Только за пять тетрадей цикла «Прекрасная мельничиха», за которые он получил чистые гроши, издатель, благодаря переизданиям, имел столько дохода, что мог купить себе целый дом».
В 1822 году в жизни Шуберта происходит важное событие, оказавшее на него весьма благотворное влияние. Благодаря Шпауну состоялось наконец примирение с отцом. Несмотря на резкое расхождение во многих жизненных вопросах, Шуберт очень любил и глубоко уважал отца, тяжело переживая долгий разрыв с ним. Он искренне радовался возвращению в лоно семьи. Радость его выразилась и в новом творческом подъеме.
В том же 1822 году, почти одновременно, Шуберт создает три замечательных произведения, каждое из которых является новым словом в своем жанре. Это Большая месса, фортепианная фантазия «Скиталец» и замечательная Неоконченная симфония.
В творчестве каждого талантливого художника встречаются произведения, о которых говорят: «Оно одно могло бы прославить своего автора». В них ярче всего проявляются характерные черты творческого облика художника. Таким сочинением в симфоническом наследии Шуберта является его Неоконченная симфония.
По счету это седьмая симфония композитора, но первая — неповторимо шубертовская. И в предыдущих симфониях встречалось немало замечательных страниц, немало запоминающихся тем. Как пленительна, например, искрящаяся радостью си-бемоль-мажорная симфония, как волнует юношеской порывистостью музыка Трагической симфонии, созданной Шубертом прежде! Но все же все они еще не выходили из круга традиционных сочинений. Пожалуй, их можно было бы приписать перу и другого автора. А относительно Неоконченной симфонии обмануться нельзя. Она настолько проникнута шубертовской песенностью, что с первых же звуков можно узнать ее автора.
Свое название симфония получила оттого, что в ней всего две части, вместо обычных четырех. В черновиках сохранились наброски третьей, но, видимо, композитор почувствовал, что сочинение не нуждается в продолжении, что оно вполне закончено.
Любопытным доказательством этого явился проведенный в год 100-летнего шубертовского юбилея конкурс на сочинение «недостающих» частей симфонии. Несмотря на участие в конкурсе многих композиторов, он не привел к практическим результатам. Единодушно были признаны излишними всякие дополнения к симфонии.
Неоконченная симфония это, по существу, первая в мире лирико-драматическая романтическая симфония. Правда, ей предшествовали многие лирические страницы классических симфоний, например, необычная своей взволнованностью I часть соль-минорной симфонии Моцарта. И все же эта музыка имеет более обобщенный, «объективный» характер. Совсем иное — Неоконченная симфония, эта «песня без слов», песнь человеческой души, с ее радостями и горестями. Перед слушателем раскрываются страницы человеческой жизни: стремление к счастью, к свету и горькие сомнения, тоска, страдания.
Темы симфонии разнообразны по настроению, по эмоциональному накалу, но всем им свойственна шубертовская широта дыхания, напевность.
Сосредоточенна, лаконична вступительная тема, звучащая вначале в глухом низком регистре у контрабасов и виолончелей:

Ноты к произведениям Шуберта

Она сменяется трогательно-нежной темой (на ней основана главная партия):

Скачать ноты

Она одновременно светла и печальна, как греза, она зовет, манит куда-то в неведомую даль. Но, развиваясь, она становится более «земной», словно набирает силы, звучит все увереннее, громче. Если вначале ее исполняли солирующие духовые инструменты, по тембру больше всех приближающиеся к человеческому голосу, то постепенно она захватывает весь оркестр, мелодия уже не «парит» над аккомпанементом, а сливается с ним в едином ритмическом рисунке.
Затем появляется новая тема (побочная партия). Мелодия ее тоже напевная, плавная, но упругий танцевальный ритм, мажорный лад придают ей бодрость, жизнерадостность:

Ноты для фортепиано


Между темами отсутствует обычная в классической симфонии связующая часть, постепенно подготавливающая новую тональность, а иногда и новый характер музыки. Внезапная остановка на одном звуке, из которого словно вылились два красивых аккорда. и вдруг все меняется — и тональность, и ритм, и фактура, а с ними и настроение. Это так необычно и ново! Но еще интереснее появление темы: она, словно в песне или романсе, подготавливается небольшим оркестровым вступлением. (Так было и в главной партии, это же свойственно и темам второй части.)

Жизнерадостная побочная тема проводится дважды, и так же, как главная, второй раз подхватывается всем оркестром, который «поет» ее так уверенно, так безмятежно-весело.
Развитие ее неожиданно прерывается громкими аккордами всего оркестра. Они звучат грозно, тревожно, разрушая светлый мир звуков, словно трагическое предзнаменование судьбы, — но не надолго. Тема возвращается в своем первоначальном спокойном виде, завершая первый раздел части — так называемую экспозицию.
В среднем разделе части — разработке — вскрывается внутренняя конфликтность тем. Сдержанная и задумчивая тема вступления меняет свой характер; в ней появляются напряженные неустойчивые аккорды.
В разработке сталкиваются, контрастируя друг другу, различные элементы тем, раскрывая сложный мир человеческих переживаний, душевную борьбу. Несколько раз возникают вступительные аккорды светлой темы побочной партии, кажется, вот-вот прозвучит и сама тема, но вместо нее вновь врываются резкие, неустойчивые созвучия. Отголоски этой борьбы звучат и в последнем разделе части, так называемой репризе. Заканчивается I часть многократным повторением начального мотива темы вступления; вопрошающая интонация, свойственная теме в первом изложении, теперь становится утвердительной, тема теперь звучит уверенно, мужественно, но вместе с тем очень сурово.
Более драматичную I часть симфонии прекрасно уравновешивает светлая II часть.
Открывает ее безмятежно-спокойная и величавая мелодия, более объективная, обобщенная, чем образы I части. Она сменяется сугубо лирической темой. Вначале эта тема протяжна, очень напевна.

Скачать ноты для фортепиано

Неповторимо тонкую окраску придают этому сопровождению «скользящие», плавные переходы одного аккорда в другой.
Мелодия по характеру близка теме главной партии I части: в ней тоже есть какое-то томление, оттенок печали, хотя она более задумчива и созерцательна. Постепенно мелодия начинает оживляться, в ней появляется игривый ритмический узор, придающий ей танцевальность; несколько раз повторяется короткий «приплясывающий» мотив, сближающий ее с темой побочной партии I части.
Внезапно врываются тревожные, напряженные аккорды, словно отголоски «душевной бури» I части, но не надолго. Завершается симфония просветленно, умиротворенно, утверждая гуманистическую идею красоты жизни, красоты человеческой души.
Неоконченная симфония несет новое романтическое содержание, говорит иным языком. Новое — в лирически-интимном характере ее тем, в их необычайной задушевности, песенности. (Вспомним, что и появляются основные ее мелодии совсем, как в песне — словно солист начинает петь после вступления оркестра.) Огромную роль в развитии тем играют различные краски: регистровые, тональные, тембровые. Очень красивы яркие терцовые сопоставления тональностей, хрупкие, тонкие «переливы» аккордов.
Всеми средствами музыкальной выразительности в симфонии раскрывается новый мир образов, лирических и драматических, поднятых на высоту художественного обобщения.
Неоконченная симфония открыла новый путь развития симфонической музыки, от нее тянутся нити к симфониям русских композиторов, в частности к симфониям Чайковского.
В эти годы Шуберт был избран почетным членом любительского музыкального общества. В обращении, присланном композитору, говорилось: «Ваше высокородие! Заслуги, которые Вы имеете перед музыкальным искусством, слишком известны, чтобы их не знало правление Музыкального общества Штирии. Желая дать Вам доказательство своего уважения, оно избрало Вас своим почетным членом».
В знак благодарности Шуберт решил преподнести Обществу партитуру Неоконченной симфонии. Увы, она, повидимому, не дошла до места назначения и долгое время считалась утраченной. Лишь в 1865 году, через 37 лет после смерти Шуберта, ее случайно обнаружили и исполнили на концерте в Вене, 17 декабря. С той поры эта симфония начала свое триумфальное шествие по концертным залам мира. Композитору же, увы, так и не удалось услышать свое чудесное творение!.

Еще не закончив работу над партитурой симфонии, Шуберт в очень короткий срок создает один из шедевров фортепианной музыки — фантазию «Скиталец» на тему собственной одноименной песни. Романтическая тема странствий, в творчестве Шуберта зачастую переплетающаяся с темой одиночества, в фантазии решена оптимистически, в противоположность песне «Скиталец».
В фантазии чудесно сочетаются типично-шубертовская песенность, выразительность мелодии с развитой, богатой фортепианной фактурой. Это свойство, так же как и необычайная свобода изложения, импровизационность,— неотъемлемое качество большинства фортепианных произведений Шуберта, особенно сонат (созданных после фантазии).
Фантазия состоит из четырех эпизодов, представляющих собой как бы «сплавленные» воедино части сонаты. (Принцип одночастности получил в будущем огромное развитие в программной музыке, особенно у Листа.) Обрамляется она бравурными эпизодами, требующими от исполнителя высокой виртуозности.
Второй эпизод вносит резкий контраст, хотя построен на прежней теме. Это в основном, неизмененном виде — мелодия песни «Скиталец»:

Нотные сборники

Вначале тема звучит трагически, но затем изменяет свой характер, звучит нежно и светло, сменив минорные краски на мажорные. Заканчивается этот раздел как-то неопределенно, вопрошающе.
Новый эпизод — оживленное, жизнерадостное скерцо. Трехдольный размер и новые начальные обороты мелодии не сразу позволяют распознать в ней прежнюю, основную тему фантазии, каждый раз по-иному перекрашивающуюся. Песенность уступает место танцевальности.
Завершается фантазия бурным, ликующим утверждением темы в ее первоначальном облике.
Как ни замечательна фантазия, открывшая собой новый жанр фортепианной музыки, но в огромном фортепианном наследии Шуберта это не единственное достижение. Многие шубертовские сонаты (их всего 15) поражают новизной, свежестью музыкального языка, яркостью тем, импровизационной свободой их изложения; они отличаются богатством гармонии и мелодии, смелостью модуляций, красочными сопоставлениями аккордов. Каждая тема— словно песня, несущая неповторимый музыкальный образ.
К сожалению, далеко не все сонаты пользуются вниманием исполнителей, и вряд ли это справедливо. Незаслуженно редко исполняются также прекрасные фортепианные миниатюры Шуберта. Как маленькие жемчужины, они отличаются не только яркостью тем, но изяществом, мастерством отделки. Это различные танцы (вальсы, экосезы, польки и т. д.), марши, вариации1. Они часто возникали под пальцами композитора прямо на «шубертиадах», как плод импровизации. Но по качеству они значительно выше обычных прикладных произведений бытового назначения.
Помимо самостоятельной художественной ценности, эти произведения, подобно песням, играли и роль «творческой лаборатории»: элементы бытовых музыкальных форм проникали в более крупные камерные и даже симфонические произведения.

Итак, в этот период творчества Неоконченная симфония, безусловно, является вершиной, но она окружена целым рядом замечательных сочинений самых различных жанров.
В 1823 году Шуберта постигает новое несчастье: он перенес тяжелую болезнь, подорвавшую его физические и душевные силы.
Летом наступило временное улучшение, и это позволило внимательному другу Фоглю вновь пригласить композитора в поездку по Верхней Австрии. Шуберт с радостью согласился. В письмах его появляются спокойные ноты: «Я усердно переписываюсь с Шеффером (врачом) и чувствую себя довольно хорошо, — пишет он в начале августа Шоберу. — Я живу здесь во всех отношениях очень просто, много гуляю, много работаю над моей оперой («Фьерабрас») и читаю Вальтера Скотта. С Фоглем мне живется очень хорошо. Мы вместе были в Линце, где он много и хорошо пел». В Линце Шуберта и Фогля избирают почетными членами Музыкального общества.
К осени друзья возвращаются в Вену. Здесь, ко всем печалям Шуберта, добавляется распад кружка. Многие старые его члены покинули Вену, а полноценной замены не было. Пожалуй, ни болезнь, ни театральные неудачи так не удручали Шуберта, как отсутствие постоянного духовного общения с близкими друзьями. В письмах Шоберу он делится своими переживаниями: «.Прежде всего я должен пожаловаться на состояние нашего кружка и на все другие обстоятельства, так как за исключением моего здоровья, которое теперь наконец (слава богу), по-видимому, совсем поправляется, все идет прескверно.
Наш кружок потерял в твоем лице, как это ясно я предвидел, свое связующее звено. Взамен тебя и Купельвизера мы хотя и получили четырех индивидуумов, но количество таких типов делает наше общество скорее незначительным, чем наоборот. Что может составить для нас целый ряд самых обыкновенных студентов и чиновников? Если Брухмана нет или он нездоров, то часами слышишь под высочайшим руководством Мона один и тот же разговор про вечную верховую езду, фехтование, лошадей или собак. Если так будет продолжаться, то я, по-видимому, недолго выдержу у них».

Композитор Шуберт и Фогль
Шуберт и Фогль С рис. М. Швинда

И все же никакие огорчения не ослабляли бурную творческую деятельность Шуберта. Помимо опер, танцевальной музыки, он создает в это время замечательную фортепианную сонату ля минор (ор. 143). Но центоальным произведением этого года был цикл песен на слова Мюллера «Прекрасная мельничиха». Эта новелла в стихах, изданная под названием «Стихи, найденные в бумагах странствующего валторниста», однажды попалась на глаза Шуберту, когда он зашел к своему приятелю Рандхартингеру. Новелла глубоко взволновала Шуберта. Потихоньку сунув книжку в карман, он побежал домой и тут же сел писать музыку. Когда на другой день, обнаружив исчезновение книги, Рандхартингер пришел к Шуберту, тот, извиняясь, сказал ему: «Послушай, я вчера утащил у тебя эту книжку — стихи мне понравились. Я сочиняю к ним музыку, три песни уже закончены».

Вильгельм Мюллер — современный Шуберту немецкий поэт — обладал, по-видимому, не только поэтическим даром, но и музыкальностью. В своем дневнике Мюллер писал: «Я не умею ни играть, ни петь, но когда я сочиняю стихи, я тем не менее и пою, и играю. Если бы я умел выразить те напевы, что звучат во мне, мои стихи нравились бы больше, чем нравятся теперь. Может быть, и найдется сочувствующая душа, которая обнаружит напевы, скрытые в словах, и возвратит их мне.»
Такая «сочувствующая душа» нашлась в лице Шуберта, который словно подслушал эти слова поэта. Цикл «Прекрасная мельничиха» — замечательный пример гармоничного слияния поэзии и музыки, словно слова возникали вместе с мелодией из-под пера одного и того же автора.
Содержание цикла — трогательно-наивная история любви юноши-подмастерья к прекрасной дочери мельника. Тема любви переплетается с темой романтических странствий в поисках счастья. «Бродить по свету — радость нам», — говорится в песне «В путь», открывающей цикл. Светлое, радостное настроение царит в ней. Она чрезвычайно проста по своему строению (несколько одинаковых куплетов). Подвижная мелодия, легко порхающая вверх и вниз то плавно, то скачками, сопровождается быстрым «журчащим» аккомпанементом, олицетворяющим собою ручеек. Это верный спутник юноши, чутко откликающийся на его настроение.

Ноты для голоса и фортепиано

Итак, юноша начинает свой путь полным радужных грез. Но найдет ли он счастье? Уже в следующей песне появляется нотка сомнения: «Так вот моя дорога? Ручей, скажи, куда?» Этот вопрос выделяется музыкой: мажор сменяется минором, устойчивые аккорды заменяются неустойчивыми. Но сомнение мимолетно. Журчание ручейка в аккомпанементе вновь становится светлым и спокойным, и голос юноши звучит опять беззаботно и радостно.
«Стой!» — так называется следующая песня. Сквозь зелень мелькнула стройная фигурка молодой девушки; юноша успел заметить и очаровательное личико, а смеющийся лукавый взгляд мгновенно пронзил его сердце.
Итак, остановка. Вспыхнувшее в душе юноши чувство любви к прекрасной мельничихе сначала проявляется лишь в беседах с самим собой, с другом-ручейком. Постепенно оно становится все сильнее, раскрываясь в песнях каждый раз по-новому.
То это — стремление работать так, чтобы обратить на себя ее внимание, — ведь до сих пор для нее юноша ничем еще не выделился среди остальных (песня «Праздничный вечер»).
То это — робкое «Желание знать», обращение к ручейку с настойчивым мучительным вопросом: «Да или нет?» «„Да" — вот одно словечко, другое слово — „нет". Моя судьба в них скрыта, в них для меня весь свет». Декламационность этих фраз резко выделяет их в напевной в целом песне, выдавая огромное волнение юноши.
То это — непреодолимое желание поведать всему свету о пылком чувстве, сжигающем душу, пробуждается желание признаться любимой. Но это желание очень робко, несмотря на огромную силу чувства. «Дождь слез» — так называется идиллическая картина встречи с любимой на берегу ручья. Полный поэтических грез, юноша погрузился в созерцание своей прелестной возлюбленной, чье личико отражается в зеркальной глади затихшей воды. Но увы, подобное романтическое состояние не находит отклика в душе его «земной феи». От избытка поэтических чувств глаза юноши подернулись влагой, но это вызывает только насмешливую реплику девушки: «Не дождь ли? Прощай, пора домой!» Типично романтическими можно назвать как поэтическое выражение полноты чувства — навернувшиеся на глаза слезы, так и музыкальные средства выразительности— непосредственное отражение настроения сменой мажора и минора, внезапным усложнением гармонического языка в момент наибольшего волнения.
Образ юноши постепенно меняется: теперь перед нами совсем не тот беспечный, простой и веселый малый, с которым мы познакомились вначале. Душа его испытывает все радости и все муки первого чувства любви. Грезы, светлые надежды, затем — горькие сомнения, отчаяние и вновь мечты и надежды — все это лишает его покоя.
И, как истинный, вечно сомневающийся романтик, он даже в счастье не может быть полностью счастливым. Об этом говорит одиннадцатая песня цикла — «Моя». Это кульминация радости. Здесь впервые появляется уверенность во взаимности чувства. Казалось бы, счастье безгранично, радость — без конца. Но и в такой момент юношу терзают мысли об одиночестве, пусть даже счастливом: «Ах, ни в ком участья нет, только в сердце счастья свет».
Песня эта занимает центральное место в цикле, являясь его драматургически-эмоциональной вершиной. Бурным потоком льется мелодия, захватывая все больший диапазон, и вторит ей такой же бурный, взволнованный аккомпанемент:



Скачать ноты к произведениям Шуберта

Но в следующей песне («Пауза») юноша уже ясно предчувствует грядущее несчастье, радость гаснет.
Затем появляется новое действующее лицо — охотник, в котором юноша почувствовал соперника. Тревога охватила его; горячо, возбужденно уговаривает он охотника остаться в лесу и не встречаться с молодой мельничихой.
Еще больше волнения в песне «Ревность и гордость». Это — вторая кульминация цикла. На смену радости пришли боль ревности, гнев и страдание. Вновь появляется верный ручеек. К нему-то и обращены упреки юноши: «Ручей, зачем сердито, бурно мчишь струи, зачем вослед охотнику несешься ты?» Юноша делится своими ревнивыми подозрениями. В мелодии появляется тревожный ритм, резкие скачки.
На смену ревности и гордости приходят печаль и безнадежность. В следующих двух песнях «Любимый цвет» и «Злой цвет» затрагивается одна и та же тема. Милый сердцу возлюбленной зеленый цвет (как олицетворение природы)—теперь постоянный источник горя для юноши: он напоминает о юной изменнице, легко покинувшей своего возлюбленного.
Затем следует замечательный диалог мельника и ручейка («Мельник и ручей»), где ручей впервые «сам заговорил». Он утешает юношу, напевая ему о том, что скорбь не вечна, что горе и радости сменяют друг друга на небе и на земле.
Заключительная песня — «Колыбельная ручья». В ответ на просьбу юноши ручей запевает колыбельную, чтоб в сладких грезах сна тот нашел утешение и покой. И в мелодии, и в аккомпанементе повторяются короткие, плавные мотивы, придающие музыке характер убаюкивания. Завершает песню спокойное и светлое журчание ручейка. Не найдя счастья в действительности, герой Шуберта ищет утешение в грезах сна.
Цикл часто называют не «Прекрасная мельничиха», а «Любовь мельника». Это второе название даже больше ему соответствует. Ведь воспевают-то песни не столько прекрасную мельничиху, сколько трогательную и глубокую любовь к ней наивного юноши, чистоту его души.
В истории вокальной музыки это был первый песенный цикл, имеющий сюжетную канву (в отличие от бетховенского цикла «К далекой возлюбленной»). От «Прекрасной мельничихи» тянутся нити к вокальным циклам Шумана, русских композиторов XIX века и далее, вплоть до современной музыки.