П. Долгов - Смычковые квартеты Бетховена

Л. Бетховен ноты



Книги, литература, ноты для фортепиано, скрипки, виолончели

 

ПОСЛЕСЛОВИЕ

 

 

Бетховен — автор смычковых квартетов — за более чем четверть века, отделяющую создание ор. 18 от ор. 133, прошел длинный и трудный путь. Светлое настроение первых квартетов сменяется тревожными раздумьями, внутренним беспокойством, драматизмом. А в Большой фуге композитор как бы бросает дерзкий вызов всему человечеству. И все же всеми силами своей души Бетховен тянется к радости. Примечательно, что после всех душевных бурь, после трагических размышлений о судьбах человечества он в конце пути пришел к столь долгожданной радости. Радость — основная «тема» Девятой симфонии, и гимном радости, светлого и простого общения человека с природой стало последнее произведение композитора — новый финал квартета ор. 130.

Ромен Роллан считает, что эта радостная, просветленная часть лишь случайно стала творческим завещанием композитора. Так ли это? Не предчувствует ли гений тот момент, когда ему суждено окончить свой путь? Случайно ли солнечный Моцарт кончил Реквиемом, а Чайковский Шестой симфонией? И нет ли высшей закономерности в том, что Бетховен, некогда сказавший «через страдание к радости», оправдал это изречение, найдя в своей истерзанной душе примирение с миром, простую, почти детскую радость безмятежного финала ор. 130?
Сколько событий в жизни человечества прошло за более чем полтора века, отделяющих нас от создания квартетов Бетховена! И поразительно то, что музыка эта не только не стареет, но даже как будто становится моложе, обретает вечную юность.
Каждый из квартетов Бетховена — ярчайшее проявление внутреннего мира страдающего, но мужественного, несгибаемого, идущего через борьбу к победе человека. Пути этой борьбы сложны и многообразны. Можно утверждать, что нет художника, который являл бы такое разнообразие музыкального содержания и средств его музыкального воплощения в одном и том же виде творчества, как Бетховен в квартетах. Это налагает на исполнителей квартетной музыки Бетховена обязательство проникнуть во внутренний мир композитора, почувствовать, познать пути его развития, приобщиться к самому духу этой бессмертной музыки.

Сочетание субъективности мироощущения с монументальностью формы, казалось бы, несовместимо. Но Бетховен в своих квартетах, особенно последних, доказал, что оно возможно и органично. В этом Бетховен является собратом другого гения—Микеланджело. Эту близость двух титанов ощущали уже некоторые чуткие современники Бетховена. Так, его друг А. Шиндлер в своей книге «Бетховен в Париже» пишет, что композитор мог бы оставить исполнителям своих квартетов следующее завещание: «Мои произведения — не миниатюры и не филигранные изделия, а фрески Микеланджело, и если вы хотите их выразить по-моему, макайте ваши кисти в сочные краски, научитесь извлекать из ваших инструментов здоровый, сильный звук.» (цит. по: 1, 352).
Если автору удалось хоть в какой-то мере передать то восхищение, тот восторг, которые он испытал за долгие годы своей музыкальной жизни, соприкасаясь с могучим, совершенным и таким человечным квартетным творчеством Бетховена,— он может считать свою задачу выполненной.