В.Яковлев - Пушкин и музыка

Русский оперный театр. Очерки

А.Пушкин

П.Чайковский



Книга о русских композиторах и произведениях на стихи А.С.Пушкина

 

 

Пушкин и Чайковский

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12


 

Создать из небольшого, сжатого, но стремительного рассказа литературный сценарий большой оперы — задача далеко не простая. При этом «Пиковая дама» была в области либретто первой работой Модеста Ильича Чайковского, тогда довольно известного, хотя и второстепенного драматурга 218. Это обстоятельство, а также лихорадочная поспешность, с которою писал Чайковский «Пиковую даму», вероятно, и отразились на качестве либретто, в особенности на его тексте. Однако сценарий «Пиковой дамы» по сравнению с другими операми Чайковского имеет известные преимущества: он представляет разнообразную смену картин и настроений; отдельные части его, контрастируя в пределах даже каждой картины, вместе с тем являются и продолжением одна другой. Сценическая связь эпизодов и внутренняя их контрастность 220 придали большую «театральность» действию, оставляя в то же время композитору большой простор для широкого развития музыкальных мыслей (сцена Лизы и Германа во второй картине, четвертая и пятая картины полностью и др.).

Эту гибкость сценария надо считать несомненной удачей. И то, что поверхностная критика определяла как «альбомное» собрание романсов и ариозо, представляется значительно более глубоким и драматически обоснованным при серьезном изучении музыкально-сценической формы «Пиковой дамы». Введение второстепенных лиц достаточно мотивировано, не калейдоскопично и не случайно221. Наибольшему осуждению подлежит текст либретто. Возможно, что М. И. Чайковский пытался использовать стихотворения Пушкина, но они отпали при изменении эпохи; из текста Пушкина остались лишь слова «игрецкого» хора («рукописной баллады» — эпиграфа Пушкина 222 к первой главе) и часть текста замечательного образца певучей и вдохновенной пушкинской прозы — обращения Германа к графине в спальне (с перестановкой слов, пропусками и некоторыми заменами). Интересно отметить, что единственные слова, произнесенные в повести графиней при этой предсмертной встрече с Германом («Это была шутка,— сказала она, наконец: — клянусь вам! это была шутка!») в опере опущены; это вполне понятно: в музыкальном замысле композитора всякое слово графини в присутствии Германа могло ослабить нагнетающее впечатление приближающейся смерти.
Несмотря на обилие неловких словесных оборотов в тексте либретто, поправки его крайне затруднительны. Словесные интонации в «Пиковой даме» тесно связаны с музыкальными. Конечно, нетрудно вместо «вот что меня мутит и гложет» поставить «томит и гложет», как обычно и поется на сцене. Но остальные перемены не так удачны.

Особенно пострадали у М. И. Чайковского лирические места. Тем не менее, стоит пропеть «Я имени ее не знаю» — и все недостатки словесного текста совсем растворяются в общем музыкально-лирическом впечатлении. Такова сила искусства композитора. Небезынтересно привести замечания П. И. Чайковского по поводу лирических текстов в опере. В письме к либреттисту оперы «Чародейка», драматургу И. В. Шпажин-скому, он пишет следующее: «Подобные тексты (лирического свойства) самые трудные для либреттиста, ибо тут совершенно невозможно избегнуть общих мест вроде следующих: «тоска мне гложет сердце», «изныла грудь», «о боже правый», «о горе, горе», «зачем страдать мне суждено» и т. д. до бесконечности. Все искусство в том, чтобы эти неизбежные лирические излияния не были банальны» (надо разуметь «по музыке» — В. Я.) 223.

Чайковский знал о недостатках текстов своих опер; очень много беспокойства причиняли ему стихи, например в «Орлеанской деве», либретто которой составлял он сам, но изменить сложившиеся традиции в оперном либретто по отношению к текстовому материалу оказалось для него задачей непосильной. Так было и с теми местами в «Пиковой даме», которые принадлежали непосредственно ему, например в арии Елецкого, в ариозо Лизы на Зимней канавке и некоторых других. Он должен был спешно написать эти тексты и не мог не сомневаться в их литературных достоинствах 224. В его дневнике мы читаем: «Мучился все утро, сочинял стихи для ариозо Лизы. Решительно я не поэт» 225. Впрочем, трудности лирических текстов в опере не преодолены и до нашего времени.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12