В.Яковлев - Пушкин и музыка

Русский оперный театр. Очерки

А.Пушкин

М.Глинка



Книга о русских композиторах и произведениях на стихи А.С.Пушкина

 

 

Пушкин и Глинка

1 2 3 4 5 6


 

То, что писал A. H. Серов о безупречности исполнения оперы на первых представлениях (за исключением случая замены на премьере Воробьевой, в партии Ратмира, другой, неопытной артисткой) и о возрастающем успехе ее, в известной степени уничтожается имеющимися в настоящее время документальными данными. Купюры, сделанные на репетициях «самим автором», были, несомненно, вынужденные. Это явствует и из «Записок» самого Глинки. Поводы к этим купюрам — плохое исполнение (хор, исполнявший партию Головы, пел «так неверно, что мне самому было не в силу слушать его.», — пишет Глинка 96) и трудности, не преодоленные исполнителями, — а не одни лишь сценические требования, как это по большей части утверждали критики. О совершенно недопустимых купюрах сообщает и В. Стасов. Сохранились сведения и о таких «поразительных» темпах исполнения в последние годы перед снятием «Руслана» (1849), что группа музыкантов и почитателей Глинки возымела намерение опубликовать в печати в виде протеста темпы, записанные по метроному во время одного исполнения оперы («летели на почтовых. Точно капельмейстер торопился поскорее уйти из театра.»).

Что касается первых сезонов, то картина осуществления на сцене классического произведения русской оперы достаточно ясна из не так давно опубликованного дневника К. Ф. Альбрехта (бывшего до 1850 года дирижером в оперном театре), под управлением которого и шла опера: «Оркестр шел очень хорошо до четвертого представления. С тех пор он играет все тусклее и тусклее. Певцам приходится так часто менять свои партии. Сегодня эту партию поет один, завтра является другой.» — «Хоры, в особенности женские, забывают о своих выступлениях. вступают на такт или на два позднее.» И дальше об оркестре: «.опера трудна, а оркестранты, проделавшие по 20 репетиций и, несмотря на это, все же ошибающиеся на представлениях, не являются по той причине, что у них слишком много дела, — именно, им приходится играть по три итальянские оперы на неделе.»

Можно ли говорить после этого, что Глинка и его искренние приверженцы, музыканты и любители музыки, преувеличивали неудачу постановки. «Руслана» в театре. Даже «роскошь» постановки не могла радовать композитора: она в некоторых случаях явилась — по его словам — «западней для актеров», вероятно, мешавшей им не только двигаться, но и «петь», что было уже совсем невыносимо для композитора. Небрежность в отношении постановок «Руслана» проявлялась также и в Москве; например, в 70-х годах, как это с большой горечью отмечал Чайковский в своих статьях.
Тем не менее, как это ни покажется неожиданным, мы будем утверждать, что опера имела успех у той, и не так уж незначительной, части публики, в тех слоях населения, каким было доступно тогда посещение театров и которые вместе с тем никак не были связаны с предрассудками знати и высших кругов.
Мы уже привели краткое, но, несомненно, искреннее воспоминание художника П. Соколова. Любопытно проследить, как успех музыки Глинки в «Руслане» проникал в быт, проявлялся в «домашних» исполнениях в семьях, уже в ближайшие к тому времени годы.
Из хорошо известных «Записок» П. Кропоткина и мало или совсем неизвестных воспоминаний А. Унковской мы узнаем об исполнениях «Руслана» целиком (конечно, при аккомпанементе на фортепьяно) всеми членами семьи. Исполнения эти не были поверхностным любительством; самый тон записок Кропоткина и сочувствие, которое оказывал М. А. Балакирев музицированию в семье Унковских, говорят о серьезном отношении к музыке. М. А. Балакирев, как известно, был очень требователен ко всему, что касалось дорогого для него имени Глинки.

Наблюдения В. Ф. Одоевского подтверждают факт сочувствия массы слушателей музыке Глинки в «Руслане и Людмиле». «Руслан» давался недолго, — читаем мы в приводимом уже письме к В. Стасову. — Хоть публика и продолжала посещать театр во время его представлений, но они прекратились по неизвестным причинам*. Прошли годы. Не удержавшаяся на сцене опера прошла по России в виде отдельных фрагментов; большая часть ее мелодий проникла в народный мир, их поют и слушают с восторгом.»
Автор настоящей работы вспоминает, что в московских семьях, где любили русскую музыку, «Руслан» в отрывках занимал одно из первых мест среди других увлечений в области искусства, — воспоминание это относится к концу 80-х и началу 90-х годов.

Передовая музыкальная критика, в лице главным образом В. Стасова, понимала очень хорошо, что пренебрежение к этой опере Глинки со стороны театров есть пренебрежение и к будущему русской оперы.

* Этими причинами были приезд в Петербург итальянской труппы с прославленными певцами, покорившими своими виртуозными приемами вокального исполнения всю Европу, и покровительство им со стороны лиц, приближенных к Николаю I.

1 2 3 4 5 6