Среди постоянных посетителей Кристал-Пэлис бытует мнение, что исполнение Симфонии до мажор Шуберта является его визитной карточкой. Тщательно разработанный план исполнения симфонии — шедевр сэра Джорджа Гроува, и г-н Манне всегда награждается особенными овациями в конце концерта. Оркестр поднимается до невероятных высот в этой работе, и я считаю своим долгом продемонстрировать заинтересованность и удовольствие, опасаясь, что сэр Джордж, прочтя мои сокровенные мысли, впредь перестанет раскланиваться со мной. Хотя мне кажется, что это просто безнравственно — представить публике столь убедительное описание всех многочисленных прелестей и чарующих сторон этой поразительной симфонии и, с другой стороны, не сообщить им прискорбной истины, что никогда более раздражающе безмозглого сочинения не было доверено бумаге. Придя в себя после столетней годовщины Россини, я не мог не думать, выслушивая эту грубую нарочитость и часто обрываемые в последней части кульминации, насколько лучше Шуберта мог соорудить подобную сентиментальность такой лукавый музыкант как сочинитель «Танкреда». Здесь огорчало все — и примитивный механизм воздействия, и непогрешимая уверенность в том, что музыка доведет вас до кульминации ровно за шестнадцать тактов, равно как и холодный расчет, с каким пущены в ход все трюки.
Бедный Шуберт, он смеялся над увертюрами Россини и даже пародировал их,
здесь же он сам нагромоздил одно крещендо за другим, ускорение после быстрого
темпа, с абсурдной убежденностью, что если он как следует поторопится,
то обгонит Моцарта и Бетховена, к которым не смог приблизиться ближе,
чем на тысячу миль, ни один музыкант, каким бы весомым ни был его вклад
в искусство. Я с уважением отношусь к тому мужеству, с которым сэр Джордж
ввязался в сражение за Шуберта в Англии, но сейчас, когда сражение выиграно,
я непроизвольно отступаю, чувствуя, что каждый художник, к какому бы виду
искусства он ни относился, может занять высокое место, заплатив за него
головными усилиями, но Шуберт не заплатил эту цену. Это надо признать,
и мы можем играть Симфонию до мажор до посинения: я буду не первым, кому
она надоест.
Последние два номера на этом баховском концерте
оказались сближенными по принципу контраста. Первый — Офферторий и «Tantum
Ergo» Шуберта, второй — Хоральная фантазия. Гениальная религиозная музыка
Бетховена, без тени страха или неверия от начала и до конца, подходящая
для пения свободным людям, находящимся в наиболее жизнерадостном состоянии
души, производила необычайно освежающий эффект после ипохондрического
гудения духовых, которое Шуберт изобретает с извращенным упорством чтобы
заставить несчастных певцов почувствовать себя униженными. Вряд ли можно
заподозрить Хоровое общество Баха в намерении осмеять Шуберта при составлении
программы; лучше уж заподозрить их в том, что они считают «Tantum Ergo»
замечательным произведением. Если это так, я бы взял на себя смелость
напомнить им, что не ряса делает человека монахом, и что фривольность
и бессодержательность можно обнаружить даже в таких музыкальных формах,
как оратория, месса, псалом и тому подобных. Любому музыканту можно заказать
исполнить столько религиозной музыки, сколько вы пожелаете, от целой службы
до рождественского песнопения, как можно заказать инженеру включить отопительный
прибор на определенную мощность; по как можно сравнивать такую религиозную
музыку с «Волшебной флейтой» Моцарта, например, которая считается не более
чем светским зингшпилем!