Конкурсы имени Чайковского открыли для мира немало ярких талантов. Не говоря уже о
многих представителях советской артистической молодежи, именно отсюда ведет свое начало международная известность таких исполнителей, как Ван Клиберн и Штефан Руха,
Джон Огдон и Лесли Парнас, Миша Дихтер и Джейн Марш.
Настоящим открытием IV конкурса в Москве стал английский пианист Джон Лилл. Именно авторитетность московского соревнования привела двадцатишестилетнего музыканта в
нашу столицу. «Я всегда считал, — говорил Лилл, — что есть только один действительно серьезный, значительный конкурс, в котором стоит принимать участие — это московский. Его программа очень трудна и требует от молодых музыкантов всесторонней подготовленности. Лауреаты этого конкурса, как правило, обязательно завоевывают себе
в дальнейшем широкое признание, подтверждая свой успех в Москве. Все единодушно
считают этот конкурс абсолютно справедливым, прекрасно организованным и представляющим возможность показать себя. К тому же мне импонирует система, при которой конкурсантов оценивает так много авторитетных судей».
Судьи отдали предпочтение Лиллу, наряду с Крайневым, высоко оценив серьезность и глубину его интерпретации, логику и последовательность художественных концепций. Надо сказать, что, несмотря на молодость, репертуарный багаж Лилла довольно весом — он содержит более сорока одних лишь фортепианных концертов. Однако к числу излюбленных его композиторов относятся из классиков Бах, Бетховен, Моцарт и Брамс, а из современных — Прокофьев, Стравинский, Шостакович.
Артистический и жизненный путь «доконкурсного» Лилла небогат внешними событиями. «Я начал играть на рояле, — рассказывает он, — когда мне не исполнилось и четырех лет. Мои родители довольно далеки от музыки, и у меня даже не было приличного инструмента. Я вырос в рабочем предместье Лондона. В свободное от работы на фабрике время отец с удовольствием занимается живописью; а вот мать обладает удивительно тонким музыкальным слухом, и я до сих пор прислушиваюсь к ее советам. Во всяком случае, родители обратили внимание на мои склонности и постарались дать мне музыкальное образование. Со средствами было довольно скудно, но мне повезло: в десятилетнем возрасте я получил стипендию для продолжения занятий в Королевском музыкальном колледже. С тех пор занятия в обычной школе сильно страдали из-за моей страстной тяги к музыке, которой я отдавал все возможное время. Ну, а с 17 лет я целиком посвятил себя занятиям в Королевском колледже, который окончил в 1965 году. Теперь я здесь же являюсь профессором фортепианного класса. Педагогическая работа кажется мне очень полезной для исполнителя. Она заставляет более чутко вслушиваться в музыку, сопоставлять различные интерпретаторские концепции — словом, способствует развитию музыкального интеллекта.
Моя артистическая работа постепенно разрасталась, но до сих пор я предпочитал сосредоточивать свое внимание главным образом на выступления в Англии и не слишком часто выезжал за границу. Однако сейчас я чувствую, что достигнув двадцатишестилетнего возраста, приобрел некоторый жизненный и музыкальный опыт, сыграл немало концертов и, кажется имею право немного «расправить крылья» и больше внимания уделить зарубежным гастролям. Надеюсь, что очень хорошо «стартовым выстрелом» для этого станет мой успех на конкурсе имени Чайковского в Москве».
Так оно и случилось.